Первым делом из самолета выбросили собак, чтобы не мешали осмотру поврежденной машины. Это повергло в шок челюскинцев, наблюдавших с сигнальной башни за посадкой в бинокли: "Они видели, как машина прыгала по ропакам и, наконец, остановилась в явно аварийном положении. Не зная о нашей судьбе, они старались в бинокль рассмотреть появление живых существ из самолета, но когда эти живые существа появились, челюскинцы невольно начали протирать стекла бинокля: живые существа, вылезшие из самолета, убегали от ,него на четвереньках…" Слепнев эту посадку никак не комментировал, отметив только, что "…на моем самолете порвались стяжки. Надо было ремонти роваться."
Спустя полчаса, когда челюскинцы, как бурлаки, оттаскивали его машину на ровное место, прилетели Молоков с Каманиным. Каманин сел нормально, а Молоков перед ропаками развернулся и пустил машину волчком. Шасси и лыжи были спасены, а серьга центроплана оторвана. Ее он связал тросом. В тот день два самолета увезли со льдины пять человек. Ушаков и самолет Слеп-нева остались в лагере. На следующий день в тумане Молоков в лагерь не пробился, а ночью началось сжатие и торошение льдов. Ледяной вал чуть не обрушился на лагерь, затихнув всего в полутора десятках метров от палаток. Аэродром был полностью разрушен. 9 апреля, пока челюскинцы ремонтировали самолет, в километре расчистили новую площадку, но пока собрались перетаскивать машину, образовалась трещина в несколько метров. В течение часа через нее "наводили" ледяной мост. Пока сорок челюскинцев подтаскивали машину к мосту, началось новое сжатие, и на месте переправы образовался ледяной вал высотой в несколько метров. Прорубив брешь, самолет протащили на новый аэродром, но и там конец полосы оторвало.
В это время всех очень беспокоило резко ухудшившееся здоровье О.Ю.Шмидта. Он бредил, температура поднялась выше 39", но улетать не хотел. Всерьез обсуждался вопрос о том, чтобы дождаться, пока он потеряет сознание, и в таком виде эвакуировать. Но на это не пошли. 10 апреля, как только установилась погода и вновь заработал "воздушный мост", Ушаков вернулся в Ванкарем и дал телеграмму Куйбышеву. На следующий день после категорического приказа "сверху" Молоков четвертым "внеплановым" рейсом вывез Шмидта и врача. Слепневу привезли запчасти и он улетел со льдины, посадив в 9-местный "Флейстер" пять человек. Больше рисковать "купленной за валюту импортной техникой" не захотели, и 12 апреля Слепнев вместе с Ушаковым отвез больного О.Ю.Шмидта лечиться на Аляску в Ном.
