Арктический "воздушный волк" Бабушкин, больше всех летавший над полярными льдами в суровых и капризных условиях полярной ночи, порывался сразу же вернуться в лагерь. Но учитывая состояние его машины и малую грузоподъемность, даже в той ситуации рисковать им не стали. Ушаков назначил Бабушкина начальником ванкарем-ского аэродрома, а его самолет оставили на случай местных полетов и возможного похода на собаках, чтобы указывать партии направление и держать с ней связь.
Масштабная эвакуация людей со льдины началась только 7 апреля, когда до Ванкарема долетели Слепнев, Каманин и Молоков. Только два самолета группы Каманина сумели добраться до ледового лагеря, в пути у них было немало "приключений" и неприятных "разборок". Они начались еще на "Смоленске". Расчет на то, что пароход доставит их в бухту Провидения, из-за тяжелой ледовой обстановки не оправдался. В Олюторке также застрял пароход "Сталинград" с двумя Ш-2 на борту, вернувшийся из-за нехватки угля. В кают-компании "Смоленска" собрали "производственное совещание" моряков и летчиков с обоих пароходов. Мнений было много: моряки хотели сгрузить самолеты, летчики настаивали на продолжении плавания. Молоков предлагал обоим капитанам сделать еще попытку. Старпом "Сталинграда" предложил обойти льды американским берегом, а Фарих, называвший себя "американцем", собрался плыть в Америку и летать с американских берегов. В спор вмешались летчики с "шаврушек", желая летать самостоятельно. Пивенш-тейн вспоминал, что "было и смешно, и досадно. Каждый хотел сам себе быть хозяином."
Пока шли споры, самолеты сгрузили на берег. Нервная обстановка привела к последовавшему конфликту между Каманиным и Фарихом. Тот не согласился с предложенным Каманиным маршрутом. По свидетельству Пивенштсй-на, в каюте Каманина между ними произошел следующий диалог:
"Каманин. …Так вот, товарищ Фарих. Вы отказываетесь идти в строю и не хотите лететь через Анадырский залив?
Фарих. Да, я думаю, в строю идти не к чему. Анадырский залив, по-моему, лучше обойти. Вообще зачем делать маршрут обязательным для каждого?
Каманин. Не имея уверенности в вас, я отстраняю вас от полета.
Фарих (закусив губу). Хорошо, только сообщите сначала правительству.
Каманин. Сообщайте, если вам нужно. Я отвечаю за свои поступки как командир."
Фарих с Молоковым в этой "команде" были самыми опытными, но армейское единоначалие Каманина победило. Хотя в итоге Фарих оказался прав. Анадырский залив пришлось огибать по побережью, Каманин, отстраняя его, рисковал немногим. Самолет он вернул летчику из своей эскадрильи Бастанжи-еву, к тому же был еще один "безлошадный" Горелов, полетевший в качестве бортмеханика. Судя по воспоминаниям Молокова, которому досталась потрепанная "синяя двойка", "очень старенькая, и, говорят, мотор имеет уже 108 часов налета", он все время опасался, что машину у него отберут и передадут другому. По примеру командира от участия в экспедиции Пивенш-тейн отстранил своего штурмана Ульянова, засомневавшегося в успехе. Он даже не мог представить, что вскоре его самого ждет та же участь.
