Требовалось в короткий срок спроектировать и изготовить действующие макеты кресла-контейнера. К работам были привлечены Научно-исследовательский институт парашютно-десантных средств и завод «Искра». Первому заказали стабилизирующий парашют кресла-контейнера, основной и запасный парашюты космонавта, второму – все пиротехнические устройства кресла-контейнера, в частности стреляющий механизм катапультирования и пушку ввода стабилизирующего парашюта. Фронт работ расширялся. Лаборатория Северина стала, по существу, небольшим опытно-конструкторским бюро, которое занималось идеологией и координацией разработок и испытаний.
Гай Ильич как нельзя лучше подходил на роль главного конструктора. Он обладал хорошо развитым чувством нового, избегал мелочной опеки, поощрял инициативу, ценил и знал летный эксперимент – основу исследовательской работы в авиации. Наряду с изготовлением действующих макетов стали оборудовать самолет Ил-28 для их катапультирования. В середине его фюзеляжа создавалась специальная кабина, куда устанавливался макет.
И вот готов первый действующий экземпляр, проведены все наземные испытания и проверки. Катапультирование осуществлялось с высоты 10 км. В бинокль было видно, как отделилась от самолета темная точка, увеличивавшаяся в размерах. «Юбка» хорошо стабилизирует полет. Пора быть белому облачку парашюта, но оно не появилось до самой земли. Первый блин комом. Макет разбит. Как потом выяснилось, всему виной маленький кусочек стружки, попавший под ударник пушки ввода стабилизирующего парашюта. Выстрела не произошло, в итоге парашют не раскрылся. Стали готовить второй макет, но последовала серьезная вводная генерального заказчика. Решено было отменить суборбитальный полет и сразу отправить человека в космос на искусственном спутнике Земли. Требовалось опередить американцев. Они об этом замысле не знали и по-прежнему готовили полет по баллистической траектории на своем первом одноместном космическом корабле «Меркурий». Соревнование с американцами было важнейшим фактором в осуществлении нашей космической программы, и он во многом определил как стратегию, так и ряд конструктивных решений.
Сразу – на орбиту
Для ЛИИ это решение означало, что необходимость в кресле-контейнере отпадает. Капсулой становилась кабина корабля, которую назвали спускаемым аппаратом (СА). Она обеспечивала защиту космонавта как при нормальном спуске с орбиты, так и при аварии ракеты на больших высотах. Для спускаемого аппарата была выбрана форма правильного шара, как наиболее изученная аэродинамически. Этот выбор позволил обойтись без больших аэродинамических исследований, а значит, и выиграть время. Однако при орбитальном полете по сравнению с суборбитальным увеличивалась степень нагрева СА, поэтому возникли опасения, что выходной люк может быть «заварен» и, если помощь поисковой группы запоздает, находящийся внутри космонавт после приземления погибнет от высокой температуры при прогреве конструкции от раскаленной теплозащиты. Времени на изучение такого процесса не было. Поэтому решили катапультировать космонавта в кресле из спускаемого аппарата перед приземлением на сравнительно небольшой высоте, обеспечив открытие люка мощным механизмом «отстрела». Необходимость в катапультном кресле осталась, а им в то время занимался завод «Звезда», и ОКБ С. П. Королева обратилось к нему.
