— Мой брат Николай Высочин.
— Где он сейчас?
— Здесь, — ответил Михаил и громко сказал брату: — Николай, ты спишь, что ли? К нам тут гости пожаловали.
— Сейчас поднимусь, — пробурчал сонный голос из другой комнаты.
— А вы мне не нужны, можете продолжать спать! — крикнул ему Дубровский. — А впрочем, вам придется запереть дверь. Ваш брат отправится с нами в полицию…
Из-за портьеры вышел Николай. На нем тоже были только трусы и майка. Он пригладил рукой взлохмаченные русые волосы, протер глаза.
— За что его? — спросил он, испуганно поглядывая на Михаила.
— А вы кто такой, что я перед вами должен отчитываться? — строго сказал Дубровский. — Где работаете?
— Токарь я. В электромеханических мастерских.
— Пока оставайтесь дома, потребуется — и с вами разберемся. А вы, — Дубровский обернулся к Михаилу Высочину, — собирайтесь, пойдемте со мной.
— Зачем? Что я сделал? — с дрожью в голосе проговорил Михаил.
— Одевайтесь, одевайтесь! Там все выясним.
— Где — там?
Голос Михаила вконец сорвался. Он никак не мог попасть ногой в штанину. Потом, видимо взяв себя в руки, присел на кровать, натянул на ноги брюки, надел ботинки на босу ногу.
Николай подбежал к комоду, достал из выдвинутого ящика немного хлеба, две вареные картофелины, завернул их в какой-то платок и протянул брату:
— На, возьми. Может, завтра еще раздобуду, тогда принесу.
— А куда принесешь-то? — спросил Михаил, натягивая рубаху.
— В полицию принесу. Тебя же туда забирают.
— А ты видел, чтобы полицейские в немецкой форме ходили? — спросил Михаил, кивая на Дубровского.
— Никаких передач ему не потребуется, — многозначительно сказал тот, пристально вглядываясь в лицо Михаила Высочина. — Ну, готовы? Тогда пошли.
Николай подбежал к брату, обнял его, уткнулся ему в грудь. Тот похлопал его по спине, сказал:
— Ничего, Никола! Поживи один. Главное, будь человеком. Увидишь Лиду, расскажи, как было.
— Кто такая эта Лида? — резко спросил Дубровский.
— Дивчина моя, — ответил Михаил и, обращаясь к Николаю, добавил: — Ну, браток, давай поцелуемся на прощание.
Он прильнул к брату и что-то успел прошептать ему на ухо. Дубровский уловил только слова «совхоз Ильича», но сделал вид, что ничего не услышал.
— Ну, хватит, хватит! Не навек прощаетесь! Пошли!
Когда Михаил Высочин подошел к раскрытой двери, ведущей в сени, Дубровский приказал солдату следовать впереди. За ним, понуря голову, зашагал Михаил Высочин. А в двух шагах позади него пошел Дубровский. Так, гуськом, они и дошли до здания русской вспомогательной полиции. Возле входа прохаживался полицейский с карабином. Дубровский отпустил солдата, предварительно поблагодарив его за добросовестную службу фюреру и великой Германии.
