Кавалеры Виртути - Казимеж Радович

Мне было восемь лет, когда я впервые увидел Вестерплятте. Случилось это в один из погожих дней августа 1939 года, незадолго до нападения гитлеровцев на нашу страну. Я навсегда запомнил этот день: портовый канал, красную крепостную стену, солдат в касках и с винтовками через плечо, стоявших на росистой траве земляного вала. И хотя я не уверен, видел ли тогда капрала[1] Ковальчика, плютонового[2] Будера или рядового Замерыку, твердо знаю, что передо мной были богатыри, стойкие защитники единственного клочка польской земли в Гданьске.

Когда небо разверзлось над головой поляков, когда наша армия отступала по всему фронту и трагический призрак поражения приобретал все более реальные черты, слава о мужестве защитников Вестерплятте разносилась все дальше и дальше.

В Прушкуве, куда эвакуационный поезд из Острува-Велькопольского дотащил нас лишь на пятый или шестой день войны, кто-то раздобыл на вокзале свежую газету. На первой странице было напечатано крупным жирным шрифтом: «Львы Вестерплятте защищаются!»

В Новом Сонче мы сошли с поезда. Начался период оккупации. Однажды отец принес подпольную газету, в которой подробно описывались подвиги героев Вестерплятте, возглавляемых майором Сухарским, и указывалось, что все они погибли.

Тогда родилась легенда. Солдаты с Вестерплятте шагнули в нее сомкнутой шеренгой. Тем, кто был в то время старше меня и кто взял в руки оружие, эта легенда придавала силы для дальнейшей борьбы с фашистами. А я и мои сверстники, слушая ее, мечтали, что, когда подрастем, будем такими, как герои с гданьского полуострова.

…Их было сто восемьдесят два человека. И когда Польша узнала после войны, что не все герои погибли, когда стала известна правда об их подвиге, она, эта правда, оказалась еще прекраснее легенды.

Я попытался описать в этой книге почти семь дней обороны Вестерплятте. Вскоре после войны я посетил Гданьск. Территория бывшей Транзитной Складницы[3] в то время была еще в руинах, и на каждом шагу виднелись следы минувших боев. Я обошел все уголки полуострова, заглянул на сторожевые посты и в подземные части вартовен[4]. чтобы представить себе, как выглядело оттуда поле сражения.

Я перечитал почти все, что было возможно, об обороне полуострова, изучил донесения солдат и офицеров, много беседовал с людьми. И только после этого решился написать повесть «Кавалеры Виртути».

Я должен был написать ее, потому что в память врезались тот августовский день, портовый канал, красная крепостная стена и солдаты, стоявшие на заросшем травой земляном валу. И хотя не уверен, видел ли я тогда именно капрала Ковальчика, плютонового Будера или рядового Замерыку, им всем, кавалерам ордена Виртути Милитари, обязан я появлением этой книги.