Я подошла к Фалинии и кашлянула.
— Сначала деньги, — прошептала старуха. Я протянула ей мешочек с золотыми монетами, которые травница тут же принялась пересчитывать. Потом мешочек утонул в недрах её потрепанного ридикюля, а в ладонь мне неожиданно ткнулось что-то маленькое, округлой формы. Я раскрыла ладонь и увидела небольшой пузырек с мутноватой жидкостью.
— И сколько нужно чтобы получить результат? — травница уже повернулась ко мне спиной, намереваясь уйти, но остановилась:
— Пары капель вполне достаточно.
Я зажала пузырек в руке, и замерла в ожидании. Старуха успела сделать от меня пару шагов, когда навстречу ей, прямо из зарослей, вынырнул мужчина и двинулся в нашу сторону. Фалиния замерла, резко развернулась и увидела, что и с другой стороны к нам спешит мужской силуэт. Травница подскочила ко мне:
— Кидай пузырек в воду, быстро!
Я изобразила дурочку:
— Еще чего! Я заплатила за него.
— Курица безмозглая, нас сейчас обеих заберут. Кидай, говорю, пузырек!
Но я только сильнее сжала кулак и попятилась. Фалиния то ли от злости, то ли решив любой ценой избавиться от зелья, с силой толкнула меня в воду. Наверное, она посчитала, что падая, я разожму руку и пузырек пойдет на дно. Я даже и не подозревала в миниатюрной старухе столько силы.
Намокшее платье, как и ридикюль, цепочка которого была намотана на запястье, потащили меня вниз. С распахнутыми от ужаса глазами я ушла под воду и окружившая меня со всех сторон темнота вызвала приступ паники. Я открыла рот, чтобы закричать, позвать на помощь и захлебнулась темнотой. Это так страшно — когда нет ни звуков, ни света, а только чернота, которая проникает даже внутрь тебя.
Звуки вернулись слишком резко, как и возникшая боль в груди. В нарастающем гуле звуков сознание выделило лишь один голос, который цеплял и не позволял снова провалиться в глухую темноту.
— Аделина!
Я открыла глаза и тут же картинка передо мной резко перевернулась, а меня скрутило в приступе рвоты. В груди надсадно болело от позывов, меня всю трясло, и если бы не чужие руки, удерживающие меня, я наверняка бы уткнулась лицом в мокрую траву.
На плечи легко что-то теплое и, главное, сухое и я сразу почувствовала контраст с насквозь мокрым платьем, которое противно липло к ногам.
— Аделина, посмотри на меня…
Будто сквозь пелену я увидела склоненное лицо Ройнала. Его волосы были мокрыми, по лицу стекали капли воды.
— Потерпи немного.
Меня подняли на руки и я, закрыв глаза, прислонилась к плечу Ройнала. Меня мутило, в горле саднило, во всем теле чувствовалась противная слабость от которой трясет, словно в лихорадке. Мерзкие ощущения…
