По сравнению с предыдущими докладчиками – Ждановым, Молотовым, Ежовым – Сталин никаких конкретных фактов, компрометирующих московскую парторганизацию, не озвучил. Роль разоблачителя беспорядков в столичной парторганизации взял на себя другой человек – первый заместитель КПК при ЦК ВКП(б) Яков Аркадьевич Яковлев. Его Хрущев помнил еще с 1925 г. Накануне XIV съезда ВКП(б) тот неофициально информировал украинскую делегацию о внутрипартийной борьбе сторонников и противников Сталина, готовил ее к дебатам с оппозиционно настроенными делегатами из Ленинграда с Зиновьевым во главе[420]. То были первые навыки политического этикета, полученные Никитой Сергеевичем непосредственно в Москве.
На вечернем заседании пленума 4 марта 1937 г. Яковлев коснулся нескольких вопросов, но значительное место заняла иллюстрация недостатков организационной работы Московского комитета партии. Причем жесткая критика затронула не только Хрущева.
Уже с самого начала Яковлев обратил внимание собравшихся, что отчет за вторую половину 1936 г. («огромная книжка») был выпущен только в феврале 1937 г., т. е. с задержкой. Далее на примерах Ростокинского и Дзержинского райкомов Москвы Яковлев начал доказывать, что в столице, рядом с ЦК, в большинстве случаев по формальным причинам, массово исключались рядовые партийцы. Описывая это, Яковлев, правда, оговорился: «Я не хочу, чтобы вы меня поняли так, что я хоть в какой бы то ни было степени умаляю значение проверки партийных документов и обмена партийных документов, – они помогли изгнать тысячи врагов». Но это замечание для Никиты Сергеевича было скорее ложкой меда в бочке дегтя.
Обвинения в адрес Московского комитета, несмотря на все оговорки, были жесткие. Яковлев не только риторически спрашивал, но и подводил зал к определенным выводам – «не являются ли сигналом такие факты […], что и в московской организации имеет место та атмосфера простодушия, взаимного самовосхваления, […] которые создают атмосферу безнаказанности для троцкистских агентов иностранного капитала». В его выступлении содержались прямые обвинения московских руководителей: «МК подменил те поиски врагов партии, которых ЦК требовал во всех решениях по проверке партийных документов». Назывался даже ответственный за все происходящее – «в московской организации […] все, что делается, все, что происходит, – хорошо, разумно и прочее, – все это имеет универсальную формулу: “По инициативе Никиты Сергеевича”». Последнее утверждение могло намекать на формирование в столице культа Хрущева.
