Ты погляди, какие красавицы гидростанции одна за другой поднимаются в Сибири! В них мой труд, моя радость…
«Да он же пересказывает мои мысли! — обрадовался Устьянцев и почувствовал, как близок и дорог ему старый ученый. — Да, да, работать, строить, чтобы новая жизнь пришла в Улянтах… Именно это стремление пробудил во мне Иван Сергеевич на берегу Студеной…»
Волнуясь, он рассказал об этом Радынову.
Тот положил руки на плечи Федора:
— Хорошо, Федор, честно решил! Не бежать одному от холода, вечной мерзлоты и гнуса на «материк», а создать там, в тайге, для всех новые, сияющие электрическими огнями города. И еще я рад потому, что ты, собственно, продолжаешь то, что я начинал. Я выбрал место для станции, а строить ее придется тебе. Имей в виду, гидростроитель должен обладать огромным, воловьим терпением! От замысла, от проекта гидростанции до ее завершения проходят многие годы, даже десятилетия. Например, Графтио Волховстрой, а Александров Днепрогэс задумали задолго до революции, а строить их начали только по плану ГОЭЛРО. Жизнь человека коротка, быстротечна. Вряд ли хоть один человек успел завершить все, что хотел.
Но зато и строим мы надолго — на века! Наши плотины как гигантские памятники человеческой цивилизации двадцатого века с таким же восхищенным удивлением будут разглядывать потомки, с каким мы сейчас смотрим на египетские пирамиды…
Радынов поднялся, достал из шкафа журнал и показал Федору:
— Ты вот очень интересные вещи рассказывал о своей работе на Красноярской ГЭС. Напиши-ка об этом статейку для журнала «Гидротехническое строительство» — я член его редколлегии. И еще одно задание прошу тебя выполнить. Сейчас заканчивается рабочее проектирование Сибирской гидростанции. Я настоял, чтобы вместо бетонной плотины строили каменно-набросную. Она намного дешевле. К тому же бетонная требует миллион тонн цемента. Как его завезти, если к створу нет дороги? А камень — крепчайший диабаз — имеется на месте в неограниченном количестве. Сейчас в моей лаборатории ведутся испытания материалов для плотины. Займись-ка обобщением экспериментальных данных.
— Я не думал об этом… Смогу ли я? Я ведь не ученый… Да и со временем туго… — растерянно ответил Федор, не ожидавший такого доверия Ивана Сергеевича.
Тот рассердился, закричал на Федора:
— Мне лучше знать, сможешь или нет! Раз я говорю — значит, сможешь!
И уже подобревшим голосом продолжал:
— У тебя же светлая голова, талант, искра божья в тебе есть, чудачище ты эдакий! А ученым я помогу тебе стать! Да, да, ты не смейся! Будешь делать у меня и курсовой и дипломный проекты.
