Накрывшего их облака Света, само собой, не заметила.
Сергей — тоже.
Десять тридцать утра, солнце, бескрайняя степь, великолепная видимость — вдруг что-то заструилось, сгустилось, и автомобиль сразу оказался в чём-то белесовато-сизом, плотном, непроницаемом для взгляда. Только водительское искусство и, конечно, везение — когда на двухстах километрах в час Сергей резко нажал на тормоз — помогли избежать аварии.
* * *
Сорок Седьмой — Базе.
Срочно. Вырождение ноосферы F8 резко ускорилось и принимает необратимый характер, затрагивающий самою основу её существования — структурно перестроенный вакуум. Освобождающаяся при этом психическая энергия вызывает опасные флуктуации в ноосфере G2 и, кроме того (что совершенно недопустимо) приводит к локальным нарушениям пространственно временного континуума на пяти уровнях системы. В связи с вышесказанным, считаю необходимым принять экстренные меры по нейтрализации спонтанных выбросов психической энергии ноосферы F8. До согласования — в соответствии с рекомендациями Омега-Центра о действии наблюдателя при чрезвычайных обстоятельствах — принимаю ответственность на себя и повышаю (в случае крайней необходимости) степень своего вмешательства вплоть до одиннадцатого уровня.
Глава 5. Облако с привидениями. Заглянуть в бездну. Телепортация. Ралли с препятствиями. Триста долларов и пять литров спирта. И был на дороге камень
Затормозив, Сергей достал бинокль ночного видения (тепловые волны длиннее, туманом и пылью рассеиваются меньше) и попробовал сориентироваться. Ничего. Ровное, слабое мерцание. Словно окружающее пространство не только заполнилось непонятной белесоватой мглой, но и сделалось разом одинаково (умеренно) тёплым во всех направлениях. Даже солнечный жар — то есть там, где солнце сквозь самый густой туман было просто обязано кричать о себе — лишь ровное, свидетельствующее об умеренной теплоте, мерцание. Или же окутавшее их странное облако тепловые лучи рассеивает так же успешно, как световые, или же… в голову Сергею пришла диковатая мысль:
— Иван Адамович, включи, пожалуйста, радио.
— Радио?.. Неужели ты думаешь?..
— А чёрт его знает — всё может быть!
Иван Адамович надавил на кнопку включателя — молчание. Настроенный на мощную московскую станцию, приёмник лишь тихо и равномерно потрескивал. Майор покрутил ручку — то же самое. Переключил диапазон — ровное, негромкое потрескивание. Сергей тем временем — и с тем же успехом! — пытался дозвониться кому-нибудь по сотовому. Радиоволны окружающей их кисельно молочной субстанцией рассеивались так же, как световые и тепловые.
