Дальше Сергею пришлось выслушать пространную лекцию о винограде и вине, соме, ячмене, пиве, мёде, спорынье, мухоморах, коке, табаке, пейотле, конопле, мандрагоре, маке, опиуме и о многом другом, что, по мнению Иннокентия Глебовича, периодически снимая внутреннее напряжение индивидуума, лежало в основе всякой цивилизации. Являлось теми, посланными — свыше? из бездны? — скрепами, которые непрочные союзы племён смогли соединить в устойчивые государственные образования.
«И кто же, Батька, ты есть?», — вот так, шуткой, Сергей старался защитить свой мозг от изощрённой диалектики Иннокентия Глебовича. «С одной стороны, с другой стороны — «единство и борьба противоположностей», «отрицание отрицания» — выискался на мою голову гегельянец грёбаный! А что, Иннокентий Глебович, если у меня сейчас «количество перейдёт в качество» и я эдаким изящным хуком справа засвечу тебе под глазом фонарь? Или — попросту — дам в морду?»
Скоморошничание, плоские, сомнительного свойства, шуточки — защита, конечно, слабая, но всё же лучше, чем никакой. Сергею удалось-таки соорудить заборчик и оградить свой разум от ядовитых стрел чужой, беспощадной логики. И заключительный выпад Иннокентия Глебовича не застал его врасплох.
— Так что, Сергей Геннадьевич, Европа стоит на пороге новой революции. Когда я говорю: «Европа» — то, вы понимаете, подразумеваю всю западную цивилизацию. И Северную Америку, и Австралию, и даже Японию.
Сергей, защищаясь, мысленно иронизировал: «Этология, этнография, история, токсикология, а теперь уже и до футурологии дошёл черёд! Да Батьку Дикое Поле обрело себе жутко разностороннего! Нового, можно сказать, Ришелье!»
— Компьютеры, Интернет — давно уже говорят о каком-то фантастическом психотронном оружии, якобы разрабатываемом в страшно секретных лабораториях, и не видят, что вот оно: в свободной продаже, навалом, дёшево. Вставишь дискету — и, пожалуйста, ты в виртуальном мире: виртуальные знакомства, виртуальная любовь, виртуальный секс. А главное: виртуальная активность — приключения, погони, драки, перестрелки, войны. Виртуальные подвиги и злодейства. Включаешь компьютер: и ты не просто герой — ты Бог. Творящий и разрушающий миры. Вы можете сказать: ну и что? Ведь это же всё на экране, всё виртуально — чем бы дитя ни тешилось… Нет, Сергей Геннадьевич — это наркотик почище, чем ЛСД или героин. Недаром же, вслед за Голландией, и Швеция, и Дания, и Люксембург, и Греция разрешили у себя легальную — неважно, что пока подконтрольную — продажу почти всех, считающихся «естественными», наркотиков. На очереди — Германия. А там и Англия с Францией никуда не денутся. Разрешат. Хоть и «гниют», а понимают: клин вышибают клином.
