Подробностей этих нет ни в одной истории: они сохранились только в предании. Теперь я расскажу само поверье о вязе Рато́ — поверье занимательное, несмотря на неприятные свойства животных, играющих в ней роль.
Около этого вяза маленький пастух пас стадо свиней. Он глядел в ту сторону, где стоит Шартр, когда вдруг появилась вооруженная шайка, опустошавшая поля, сжигавшая хижины, умерщвлявшая крестьян и похищавшая их жён. То были англичане, стремившиеся на Берри и готовившиеся разорить Сен-Шартье. Маленький свинопас отогнал свое стадо в сторону и видел, как неприятель пронесся мимо, подобно урагану. Когда он снова возвратился со своим стадом под вяз Рато́, то страх, который он ощутил сначала при виде врагов, сменился в нем гневом, и против англичан и против себя самого. «Как! — подумал он — мы позволяем губить себя без всякого сопротивления! Нет, мы трусы! Я должен идти против англичан, поэтому мне некогда загнать стадо: пока я сведу стадо домой, злодеи успеют наделать нам много зла. Оставлю я тут мою палку; она покараулит свиней моих в продолжение трех дней и трех ночей».
И с этими словами мальчик положил свою палку, снял свои деревянные башмаки и побежал в Сен-Шартье, где три дня и три ночи ратовал против англичан, вместе с другими добрыми своими сверстниками, поддерживаемый французскими солдатами. Потом, когда неприятель был прогнан, он возвратился к своему стаду и перечел свиней: все были на месте, несмотря на то, что мимо этого места прошло много бродяг, грабителей и даже волков, которых привлекал запах крови. Мальчик взял опять свою палку, стал на колени, помолился и, не мечтая о великом назначении, подобно Жанне д’Арк, но довольствуясь мыслью, что и он способствовал освобождению, по-прежнему стал пасти свое стадо.
Но вот самое главное поверье о вязе Рато́, пользующееся наибольшей верою. Около вяза гуляет господин; гуляет он с тех пор, как свет стал светом. Кто он? Никто не знает. Одет он в черное, роста он двадцати футов. Это непременно господин, потому что он следует моде: в прошедшем столетии он являлся в черном костюме, коротких панталонах, башмаках с пряжками, со шпагой; во время директории его видели в собачьих ушах[3] и широком галстуке; теперь он одевается как вы, как я, но всегда носит на плечах грабли, и горе ногам людей и животных, проходящих по его тени. Впрочем, он человек не злой и позволяет себя видеть лишь тем, кто владеет секретом.
