— Вы убили кого-то? — заплетающимся языком спросил Юлиан.
Максим громко расхохотался.
— Да, собаку пристрелили, — ответил Карпенко. — Хозяин лошадь давать не хотел, — похлопал коня по холке, — такие красавцы не в хозяйстве, в кавалерии у товарища Буденного служить должны.
— Верно говоришь, — похвалил комиссар.
— В общем так, Студент, ты я вижу, отдохнул?
— Отдохнул, товарищ комиссар.
— Бери свою берданку, садись на коня и отправляйся в Губернск. Расскажешь, товарищу Шарапову, в чем дело. Пусть ребят берет и сам приезжает. — Комиссар окинул взглядом низкие, приземистые дома. — Скажи, гнездо кулацкое нашли, кругом несознательные элементы. Раскулачивать будем, изымать холодное оружие и золото. В этой захудалой деревушке полно золота, и это в такой момент, когда наша Родина, окруженная экономической блокадой и империалистическими врагами, нуждается в деньгах. Уф. — Максим снял бескозырку, вытер ладонью лоб.
— На таком красавце, еще сегодня в Губернск попадешь.
— Зайди к моим, махры попроси у тестя, а то Кузьмич жадничает, — попросил Карпенко.
— Бросать курить надо, — комиссар вернул бескозырку на место. — Возьмете три воза, или четыре, здесь добра хватит.
— А чей конь и как его зовут?
— Кузнец его Соколиком кликал. Мы этого кузнеца, потом в Губернск заберем. Ишь, додумался собаку на комиссара натравливать. Что стоишь, Студент, задание понятно?
— Так точно, товарищ комиссар. — Юлиан не двигался, мялся на месте, зная крутой нрав комиссара.
— Вопросы?
— Я хочу сказать, — решился Юлиан, — что может так случиться, что я Губернск не найду.
— Потеряться боишься? — усмехнулся Максим. — Едь старой дорогой, через лог, в Макеевку, привет от меня, мельнику передашь и его сыну.
— Я в том смысле, что Губернска и вовсе быть не может, — Юлиан опустил голову, чтоб не видеть яростных глаз Строгова.
— Как не быть? — гнетущую паузу разрядило ржание Карпенко. Комиссар показал ему кулак, смех оборвался.
— Объясни, Студент, — сквозь зубы выдохнул комиссар.
— Я считаю, что мы попали в прошлое, на это указывают многие вещи, которые нам кажутся странными. Они совершенно не знают, что произошло в России, за последние десять лет. Да, что десять лет, — Студент махнул рукой и посмотрел на Максима. — За последние десять веков. Мы в одиннадцатом веке. Я видел их капище с идолами: Даждь-бога, Велеса, Мокоши, они до сих пор верят в Перуна. Русь сейчас поделена на две половины: левобережным берегом Днепра правит князь Мстислав Черниговский и Тмутараканский, правобережной Русью правит Ярослав. Нам надо пробираться в Киев, к великому князю, за ним будущее России. И последнее, мне кажется, что сюда, по жалобе десятника Вакулы, могут явиться солдаты Мстислава.
