— Мокошь, женщина прародительница и плодородница, наша покровительница, прядения, ткачества, льна.
Её каменные колени прикрывал, чистый, вытканный красными ромбами и желтыми колосками убрус. На нем, лежал, маленький, высушенный снопик льна.
Третьим деревянным истуканом, являлся обычный, полутораметровый, гладко отесанный столб с вырезанной на верху головой быка. Рога ему вставили настоящие.
— Это Велес, скотий бог. Покровитель и охранитель скота, защитник пастухов, дудочников и рожечников, торговых людей.
Старик, прищурившись, посмотрел на Юлиана.
— Видишь, все это наши боги-покровители. Теперь, ты должен понять: каковы боги у людей, таковы и сами люди. Сейчас, князья пытаются привить веру в человеко-бога. — Старик мягко улыбнулся. — Мы не доросли до этого, слишком земные, чтобы считать себя богами, или их избранниками.
Старик протянул руки к небу.
— Мы верим в то, что видим и в то, что чувствуем, что не так изменчиво, как сам человек. Это небо, земля, вода и огонь и камень. — Голубые глаза вспыхнули, словно небо ответило на его призыв и добавило своей, небесной синевы. Голос старика, окреп.
— Поэтому, ты понимаешь, что чужой здесь. Вы все, здесь чужаки и мы не можем выполнять те законы и ту волю, которую, вы пытаетесь нам навязать.
— Я все понимаю, а раз понимаю, значит не чужой, — сдержанно ответил Юлиан. — Я, как и ты, русский человек, рожден на этой же земле. Мы пришли к вам из будущего.
Волхв поднял руку, останавливая Юлиана.
— Я знаю, можешь не продолжать. Мы попробуем вернуть вас назад.
— Скажи, разве князь Мстислав, Черниговский и Тмутараканский, не заставляет вас верить в человека-бога — Иисуса Христа?
— В Назаретянина? Нет. Князь придерживается старых обычаев. В Тмутаракани до сих пор стоит капище с родовыми богами. Там по ныне чтят Ярилу и Даждь-бога. Я привел тебя сюда, чтобы ты увидел и понял и объяснил это своему воеводе. Он глух и не хочет слышать моих слов. Мы не хотим, чтоб в нашем поселке пролилась кровь…
В воздухе прогремели два выстрела. Старик выразительно посмотрел на Юлиана. Студент выскочил из капища, и побежал в сторону сельсовета, откуда донеслись выстрелы. Он увидел, как с улицы, на площадь вышли комиссар и Карпенко, последний вел на поводу белого коня.
— Что случилось? — спросил, подбегая, Юлиан.
— Уже выспался? Молодец, Студент, — комиссар похлопал Юлиана по плечу.
— Смотри, какого коня тебе достали. Настоящий красавец. С боем добывали, одна кулацкая рожа отдавать, на нужды советской власти, не хотела.
