Мистер Чейко кормил курочек во внутреннем дворе особняка. Десятка два пернатых созданий, бестолковых и суматошных — вероятно, тем и обаятельных, — гомоня, поглощали корм, который их повелитель через специальный наклонный канал с широким раструбом снаружи медленно, со вкусом высыпал к ним в огромную клеть. К выходу мистер Чейко стоял спиной, и агенты почтительно замерли у самой двери, не желая мешать действу. На вид мистер Чейко был крепкий, уверенный в себе жилистый старик лет шестидесяти. Встреть его в поле, а не во дворе замка, агенты приняли бы его за обыкновенного фермера и по одежде, и по повадке.
Некоторое время уютное деревенское кудахтанье было единственным звуком, наполнявшим мир.
Потом мистер Чейко, не оборачиваясь, произнес:
— Когда я кормлю кур, у меня становится легко на душе и ясно в мозгу.
Пауза. Никто не решился ее нарушить. Мистер Чейко, завершив священнодействие, отряхнул руки, тщательно вытер их о фартук и наконец повернулся к агентам лицом.
— Это чудесные существа, знаете ли, — произнес он, неторопливо двинувшись к ним навстречу. — Как подумаю, что бы мы делали без них, — мороз пробегает по коже. Мы едим их плоть и их нерожденное потомство, мы спим на подушках, набитых их перьями... Немногие люди могут похвастаться, что приносят такую же пользу обществу. Немногие.
— Людям несколько затруднительно приносить пользу обществу, давая съедать свою плоть и предоставляя свою кожу и свои волосы для каких-нибудь поделок, — ответил Молдер. — Правда, в свое время Гитлер попытался помочь им это делать... но людям не понравилось. Здравствуйте, мистер Чейко.
Мистер Чейко, подойдя к Молдеру почти вплотную, долго всматривался ему в лицо тяжелым, пристальным взглядом. Потом его жесткие седые усы слегка шевельнулись. Перепугавшаяся горничная облегченно вздохнула и, поняв, что все в порядке, удалилась.
Потому что мистер Чейко едва ощутимо улыбнулся.
— Здравствуйте, — сказал он, подавая Молдеру руку.
— Простите, что мы побеспокоили вас, — взяла бразды правления Скалли, которую выходка Молдера тоже не на шутку встревожила. Бросая подобные реплики, можно испортить отношения с магнатом насмерть и навсегда. Демократия демократией, а надо помнить, с кем говоришь. — Мы никогда не посмели бы...
— Я уже знаю, — прервал ее мистер Чейко. — Мне позвонили с фабрики. Вы хотите произвести вскрытие моей внучки. Так?
— Так, — призналась Скалли.
— Зачем?
Старик держался великолепно. Спокойно, ровно, предупредительно. Никаких вопросов, никаких сетований. Серьезный старик. Не то что трепетный инженер или мелкий доктор.
