— А. Владек, которого убили, меня любил, — с обидой сказал студенту Петрик. — Он бы мне дал ленточку…
Эти слова оказались посильнее всяких просьб. Студент приколол Петрику на рубашку ленточку.
Из ворот Дома анатомии несколько рослых рабочих на плечах вынесли гроб, обтянутый красной материей. Среди них Петрик сразу узнал дядю Тараса, но и вида не подал, что это его дядя.
Видя, как процессия поворачивает в обратную сторону от Лычаковского кладбища, женщина с грудным ребёнком на руках спросила:
— А почему не на этом кладбище?
— Нет, гроб с убитым товарищем мы понесём через весь город, аж туда, на Яновское! Там будем хоронить…
Один из рабочих, глянув на мальчиков из-под густых бровей, сказал:
— Гайда по домам, хлопчики! Ещё под пулю угодите…
— Хлопцы, пошли и мы на Яновское, — не послушался рабочего Олесь. Мальчуганы слились с процессией.
Впереди тихо запели:
Слезами залит мир безбрежный.
Вся наша жизнь — тяжёлый труд,
Но день настанет неизбежный.
Неумолимый грозный суд…
Песня была незнакомая Петрику, но сильно волновала. Оказывается, сотни людей вокруг знали её и пели, идя за гробом Владека. Олесь тоже знал слова этой волнующей песни и требовал, чтобы Петрик и Василько пели вместе со всеми.
Лейся вдаль, наш напев! Мчись кругом!
Над миром наше знамя реет,
И несёт клич борьбы мести гром.
Семя грядущего сеет.
Оно горит и ярко рдеет —
То наша кровь горит огнём!
То кровь работников на нём!
На углу одной из улиц полиция преградила дорогу похоронной процессии и начала избивать людей резиновыми дубинками, приказывая повернуть назад к Лычаковскому кладбищу.
В полицейских полетели камни.
— Падлюки! Аспиды!
— А-а-а-а!
— Назад! Назад, сучьи сыны!
— Ни шагу назад! Вперёд, товарищи!
Бабахнул выстрел.
— Гроб… Гро-о-об!!! — закричала мать Владека, увидев, как пошатнулся и стал оседать на мостовую первый, кто нёс гроб — высокий, сутулый рабочий. К нему подбежал… нет, конечно, мальчики не обознались — отец Олеся. Он вовремя успел подставить своё плечо в тот самый миг, когда гроб покачнулся.
Два парня подняли с мостовой седого рабочего и занесли в какое-то парадное.
Люди сгрудились у гроба. Взявшись за руки, они образовали живое кольцо.
— Вперёд, товарищи! — громко прозвучал голос дяди Тараса.
И снова люди плотно прижались друг к другу и пошли с песней. А полицейские, пригибая головы от летящих в них камней, трусливо бросились наутёк, напуганные этой надвигающейся человеческой лавиной.
Грозно звучала песня:
Смелей, друзья! Идём все вместе.
