Алекша испуганно осмотрел себя и увидел, что рубашка в плечах и вправду разошлась по швам, а рукава, ещё недавно свободно болтавшиеся на худых руках, натянулись и больно сдавливают.
— Что это, бабушка? — жалобно спросил он Бабу-Ягу, — болезнь неведомая, да? Опухаю?
— А-а, сразу бабушкой стала, как испугался, — усмехнулась та, — и голосок такой тоненький жалобный … не пухнешь ты, а сила в тебе просыпается! Забыл, что натворил?
Алекша недоверчиво осмотрел себя ещё раз. « Неужто правда, — подумал он, — что во мне сила появляется. Хорошо, что медвежатины поел. А если бы улитка сварилась?»
— Эй, богатырь дико растущий, — окликнула Баба-Яга, — у меня тебе третье задание есть.
— Какое такое задание? — баском спрашивает Алекша. Он выпрямился и строго посмотрел на бабку.
— Но-но, шнобель-то не задирай сильно высоко, — усмехнулась Баба-Яга, — а то сломаешь, у меня потолок низкий. Варево моё дойдёт только к ночи. Надо мне, что б никто не нашкодил.
— Да кто ж тебе в лесу помешать может? — удивился Алекша, — ты ж того, р-раз и в жабу!
— Это тебя или таких, как ты, в жабу. Но тут имеются такие чуда, что мне с ними не справиться. Необходима грубая мужская сила, а я барышня … почти, — проскрипела старая карга.
— Ты барышня, как … а, ну да, правильно, — прикусил язык Алекша, потому что вовремя вспомнил, что перёд ним не простая старуха. — И чего же барышня опасается?
— Здеся, неподалёку, на полянке, стоит старый дуб. Когда-то давно повесили на нём трёх разбойников. Были они при жизни злюш-шие, лютые. Повесили не просто, а живьём зацепили крючьями за рёбра. Померли в страшных мученьях и с тех пор их скелеты нападают по ночам на всех подряд. А недавно повадились ко мне ходить. Вот от них и защити меня.
— А-а, вон что, — махнул рукой Алекша, — так я их уже убил.
— Как можно убить то, что и так мёртво? — удивилась Баба-Яга. Даже на горшок с драгоценным зельем смотреть перестала.
— Ну, побил я их, — неуверенно ответил Алекша, — палкой.
— И что?
— Рассыпались они.
— Рассыпались они! — передразнила Баба-Яга, — дурак ты. Их кости соединяются вновь после полуночи.
— Так что ж делать? — растерялся Алекша. Он вспомнил, как трудно далась ему та победа, как скелеты избили его чуть не до полусмерти. Только чудом удалось отбиться!
— Как быть, бабушка? — спросил он, теряя всю свою самоуверенность.
— Я тебе не бабушка … э-э … ну, скоро, — окрысилась Баба-Яга, — а делать вот что. Разобьёшь их — вон у тебя секира какая — сложишь кости в мою ступу и размелешь в пыль, потом в печь и всё дела, понял?
