Разбуженная суетой, царящей в соседнем дворе, из калитки выходит женщина. Она легко, не ощущая этого, наступает на торчащую подошву моего ботинка, делает шаг в сторону, останавливается и шепчет:
— Это что же такое?
Не двинув ни одной мышцей, я с земли отвечаю ей:
— Да не волнуйтесь вы, милиция это…
Та хватается за сердце, охает и приседает на корточки. Я говорю еще что-то. Русская речь ее успокаивает, она поднимается и идет в сторону нашего «уазика», куда медленно подходят еще две соседки.
В отделе Пророк подтрунивает надо мною и просит научить маскироваться так, чтобы ни одна женщина не смогла заметить.
Мне уже плевать на любой исход ночи, и, устав от всего, я ложусь спать на заднем дворе отдела. Пусть воюют те, у кого еще не пропало желание.
Около 03.00 вновь поднимают СОГ, вернули похищенного. Этот выезд я просыпаю.
В 05.00, уже при полном свете свежего дня, отдел гремит оружием, готовится на зачистку. Нападения не было.
Предоставив зачистку самой себе, я собираюсь в комендатуру на разведку. Дежурный водитель на личной машине довозит меня до места.
От недосыпания и усталости двух последних дней я еле передвигаю ноги. Старший разведгруппы, высокий майор в очках, замечает это и предлагает залезть в кунг «ЗИЛа», где уже через минуту, несмотря на все кочки, я отхожу в мир сновидений.
Добравшись к 08.00 до отдела и запихав в себя миску подкисшей гречневой каши, перелистываю на кровати недосмотренный в «ЗИЛе» сон.
Сегодня подорвали замкоменданта Старопромысловского района. Фугас взорвался в кафе, где тот постоянно обедал. Офицер погиб на месте.
28 июня 2004 года. Понедельник
Еще одна ночь на нервах. Усиление, посты, секреты, заслоны… Неодолимая, всесильная усталость бродит по двору, виснет на отекших плечах, мнет припухшую кожу лиц. На дальних постах слепнут от бессонницы глаза часовых. А врага все нет и нет…
Чеченцы, вновь оставшиеся полным составом в отделе, спят вповалку по двое-трое в собственных машинах, в рабочих кабинетах, в металлоломе списанной техники. Их заправленные в камуфляжи фигуры неправильными калачиками разбросаны в общей тесноте переполненных углов.
Однако спят здесь не все. Вчерашней ночью все-таки бежал из отдела Рамзес Безобразный. С наступлением темноты он недолго шатался между нами и напрасно просил у Воина Шахида радиостанцию. Трусливая и мерзкая душа этого разбойника пыталась обеспечить себя связью, чтобы потом из дому морально поддерживать умирающий отдел. Не получив от Шахида заветной коробочки, Безобразный сказал часовому у ворот, что ему негде ночевать, а потому он с риском для жизни заночует в своей «девятке» за территорией отдела. Ровно через полминуты сидевшие в руинах суда опера уже пялились на отъезжающую в опасную темноту белую «девятку».
