Аниська пригнулся и на лугу, на фоне ночного пасмурного неба, увидел далекий и смутный силуэт креста.
— Глянь-ка, Вася, крест, — как бы изумляясь, прошептал он, хотя и видел крест не раз.
И все: Панфил, Илья, Васька и Егор — с минуту смотрели на крест.
Это был простой рельсовый крест, наполовину вросший в землю и поставленный неведомо кем.
Этот страшный знак напоминал о том, что заманчивые, рыбообильные заповедные воды зорко и неустанно охраняются царскими досмотрщиками.
В сосредоточенном молчании, настораживая слух, рыбаки выкинули в реку затяжелевший бредень.
— Боже, поможи, — нервно зевнув, прохрипел Панфил и, подобрав рубаху, полез в воду. Вслед за ним, нашумев, неуклюже спрыгнул Васька. Илья яростно шопотом обругал сына, замахнулся на него веслом. Держа вместе с Егором другой конец сети, стал забредать вглубь. Захлюпала, забулькала разбуженная река…
Затянув конец сети на мелководье, распугивая сонное стадо сазанов, Егор, погруженный в воду до пояса, подошел к каюку, вполголоса приказал Аниське:
— Вон до тех бугорков догребись махом. Стань настороже и в бинокль по бокам поглядывай. В случае чего, свистни два раза и гребись обратно.
— А успеем тогда смотаться? — усомнился Илья, — Смотри, кум, кабы не промахнуться.
— Поспеем. Так скорей можно проморгать. Отсюда за косой нам ничего не видно, а Аниське с бугорка — все, как на ладошке, до самой хатки. Покуда он вернется, мы смотаемся, и на той впадине его ждать будем. А до впадины ближе, чем сюда, разве не видишь? А тут мы, как в гнезде, — нас шапкой могут накрыть.
Добравшись до указанной отцом точки, Аниська остановился, передохнул. Восток матово бледнел — это всходил за тучами тощий ущербный месяц, — молочный, мглистый свет окрасил чешуйчатое лоно затона.
Аниська посмотрел в бинокль вперед, назад. У берега двигались неясные тени. В самой крупной из них Аниська узнал Илью и, успокоенный, навел бинокль в сторону кордона.
В отпотевших стеклах огромной, сизо отсвечивающей подковой выгнулся Дрыгинский затон. Там, у узкой косы — невидный отсюда бревенчатый домик. Чтобы его увидеть, надо перевалить за тонкий изгиб берега. Но смотреть надо не только туда, но и налево, куда уходит прямой и узкий, как лесная просека, Татарский ерик. Оттуда каждую минуту также может нагрянуть катер кордонников.
Опустив бинокль, Аниська протер глаза, прислушался. Тихо. Только вскидывалась рыба, взрывая всхлипывающую волну, да сонно переговаривались лягушки.
