- А можешь ты, брат, мне когти поподстричь немного? Чтоб хоть самый простой кощун для Весны я спел.
- Чего ж не смочь? Сунь лапу вон в забор, между досок. – Сунул, зажал Мал ему лапу покрепче, чтоб не дергалась. И тут уж сам не знаю, не то Чернобог ему очи синие замкнул, не то сам чего плохое удумал, только – хрясь! – он топором прям по лапе чуть пониже локтя и отрубил всю. Вскрикнул Медведь, а вылезти не может – доски не пускают, заревел на всю округу, аж Солнце вздрогнуло. Деревья затрепетали, Ветер Стрибожич завихратился, пыль-листья вскинул до небес. Задрожал Мал, схватил лапу рудяную с земли и бежать к дому.
Вбежал, в сенях закрылся, стоит, трясется, нож из-за пояса вынул. А Весна из избы:
- Не с охоты ль? Уж не могу боле я с твоего молока. Скоро в козу превращусь. Коли любишь меня, так и силу мне давай.
Глядит Мал в щелку: вырвался Медведь и прочь кинулся, только кровью льет во все стороны. Взял он нож покрепче, лапу на стол положил, и говорит Весне:
- Будет тебе сегодня сила, накормлю я тебя мясом свежим. Да еще и шкурку дам – попрядешь хоть на носочки.
- Спаси тебя Род, любимый, подарю и я тебе сегодня такую ночь, что ни в одной песне не слыхивал.
Доскакал Медведь кое-как до дома, чует, руда из него течет, как из земли сырой ручей. Пал наземь да и сунул обрубок свой в угли, зашипело тут, пахнуло, только кровь унялась. Потом кой- как тряпками перемотал, зубами затянул, передохнул. Ну как пару дней прошло, запеклось у него там все, встать попробовал, а не выходит. Вышел он в подлесок, вырвал липку потолще, прямо с корнем, обтесал ее и приладил к культе.
Подошел к Маловой избе, видит – лучина горит. Встал он под окном и тихим рычащим шепотом запел:
- Костыль моя ноженька,
Костыль-колтуношенька,
И Вода-то спит,
И Земля сыра спит,
И по весям спят,
И по деревням спят,
Только Мал с Весной,
С моей женой, не спят,
Мою шерстку прядут,
Мою костку грызут,
Мое мясо едят,
Мою кожу сушат!
Мал, отдай чего взял,
Пока сам не отнял!
Весна-то не услыхала ничего, а у Мала ушки на макушке были, сразу понял, что к чему. Отошел он тихонько в сторону, пока молодуха не видит, и спрятался под корытом. А Медведь вошел в сени и опять:
- Костыль моя ноженька,
Костыль-колтуношенька,
И Вода-то спит,
И Земля сыра спит,
И по весям спят,
И по деревням спят,
Только Мал с Весной,
С моей женой, не спят,
Мою шерстку прядут,
Мою костку грызут,
Мое мясо едят,
Мою кожу сушат!
Мал, отдай чего взял,
Пока сам не отнял!
Тут Весна услышала, веретено бросила, смотрит, а Мала нет нигде. Как догадалась она, что за мясо ела, ее аж мутить начало. Пала она на колени, голову руками закрыла, а тут уж Медведь в светлицу вошел.
