— Нельзя ему! — неожиданно вступилась мама. — Он там на особой диете.
Странно: совсем недавно ни о какой диете она не вспоминала. Да ладно, спасибо, сейчас подсуетилась.
— Спортсмен, что ли? — осклабился дядя Гриша.
— Да я ж тебе рассказывал! — вмешался папа.
Как и гость, он уже был в порядочном подпитии и потому приказал:
— Кешка, подыми шкаф!
Это мы запросто. Лишь бы картошкой не пичкали. Я начал подниматься из-за стола.
— Сиди! — рявкнула мама. — Никаких шкафов здесь поднимать не надо: у себя будешь тренироваться, в этом…
— Спортзале, — подсказал я.
— Вот-вот! А здесь — нечего!
Я послушно сел на место.
— Да чего ты, Вер, пусть покажет! — завелся дядя Гриша.
— Перебьетесь, — отрезала мама. — Будто его там мало истязают. Он дома уже месяц не появлялся, а ты его тяжести поднимать заставляешь!
Насчет месяца она, конечно, переборщила, но что давненько был — это да. Сейчас мама меня пытать будет. Ой! Встревоженный, я попытался взять ее под контроль — и не успел.
— Он нам лучше расскажет, чем там занимается! — объявила мама.
Конечно же, общество встретило мамины слова с неподдельным энтузиазмом. Особенно самый младший из гостей — надо было видеть, каким интересом зажглись глаза мальчишки.
— Да что там особо рассказывать… — промямлил я.
— Выкладывай как есть! — приказал папа.
— Можешь не стесняться, — добавил дядя Гриша. — Лешка, телик смотри.
Последние слова были адресованы сыну. Хлопец встретил их без особого восторга. Нехотя отвернулся, но глаза паренька так стремились вернуть голову назад, что было ясно: это — вопрос времени.
Затаив дыхание, присутствующие ждали начала рассказа. Наверное, думают, что это просто: раз — и выдумал!
Пришлось встать в позу:
— Не буду я ничего рассказывать! Все это — военная тайна. И вообще, у меня подписка на десять лет!
Немая сцена. Секунды на три.
— …Н-не понял, — сказал папа.
— Ну, нам-то ты можешь сказать? — поинтересовалась мама.
Ее вопрос, равно как и папина реплика, звучали угрожающе. Наверное, обиделись, что подписку дал без родительского разрешения.
— Нет, не могу, — твердо ответил я и столь же уверенно выдержал осуждающие взгляды.
Мальчуган на диване разочаровано опустил ресницы и перевел взор на экран телевизора. Но — прислушивается постреленок к разговору — как пить дать!
— Та-ак, — глубокомысленно протянул папа.
— Почему?! — поинтересовалась мама, не дожидаясь, пока супруг соберется с мыслями.
— Что «почему»? — не понял я.
— Почему ты не хочешь нам рассказать?!
