– Вирус у меня. Умру. Ребятам помоги. Пятеро нас…
– Молчи…
– Им нужно на базу пока живы. Пока, как, я в живой труп не превратились. Не дойти мне, а у них еще есть шанс. Свяжись, найди, доведи их до базы. Долг у меня перед ними. Ты же боец, понимать должен.
– Я – страж, а ты – не воин.
Эра села, сдерживая вздох сожаления. Не поспоришь – какой из нее боец? Обуза. Повисла на шее мужчины.
– В местном воздухе есть какая-то частица, которая разлагает наши организмы. У меня со свертываемостью крови появились большие проблемы, у ребят могут быть другие проблемы. Ты должен помочь.
Мужчина смотрел на нее не мигая и молчал. Взгляд был пространен и бесстрастен.
– Слышишь меня?
– Кушать пойдем, – встал.
Какой "кушать"?
– Ребята…
– О них позаботятся, – отрезал чуть зло. И притих, добавил спокойнее. – Каждый должен делать свое дело. Толку больше.
И пошел к выходу.
Эра на пол встала, за ним двинулась:
– Ты прав, но я прошу.
Молчит.
Девушка разозлилась:
– Одежду отдай!
Майльфольм покосился на нее, усмехнулся:
– Лучше стало?
– Придушу, если куртку выкинул. На это сил хватит.
Мужчина головой качнул, улыбаясь.
Эра притихла – больно улыбка у него светлая, так и сияет весь. А с чего вдруг?
А с чего она на него наезжает, как на старого знакомого?
Он ее в дом пропустил. Слева стол длинный, лавки, и старик во главе стола. При нем вовсе разборки устраивать было неудобно. Села чинно, но подальше от мужчин, с другого краю, ближе к выходу.
– Никак спужалась старика? – улыбнулся ей дед.
– Нет. Робею, – выдала самое удобное. И получила глиняную миску с белой похлебкой от скромницы с косой по груди. Девушка рдела и смотреть на Эрику не смела. Той неуютно стало, мысли всякие в голову полезли. А скромница за занавеску юркнула и словно нет ее и не было.
Эра ложку деревянную в миску бухнула, почерпнула несмело варево, попробовала. Вкусно. Забытое что-то, далекое, но заманчивое настолько, что выхлебала мужчин опередив, еще и ложку чуть не облизала.
Дед рассмеялся. Эра покосилась на него и ложку в сторону отложила:
– Спасибо.
– На здоровье, светлая.
Девушка прищурила глаз на старика – опять это прозвище. Может, у нее волосы выгорели или вирус в альбиноску превратил?
И заметила что в мисках мужчин похлебка горчичного цвета, густая – иная, чем была у нее.
Эра шею потерла, оглядываясь – знаково. Значит прокаженная? Другая еда, неприкасаемость. Может и правы? Может, заразна она?
– Спасибо, что вылечили. Меня Эрика зовут, – сказала несмело, чтоб с чего-то разговор начать. Мужчины ели степенно, вдумчиво и отвлекать их было неудобно, но вопросы накопились и кто знает, получит ли она ответы, если помешкает.
