Код Альфа - Райдо Витич

Полковник Казаков вызвал Федоровича, но к удивлению того не в кабинет, а в сектор четыре, отделения «Оуроборо» и без слов приветствия подвел к тонированным стенам одного из боксов.

— Смотри, капитан, — нажал панель, убирая тон и открывая взору «зеленого», того, кто находится в боксе. Иван застыл изваянием, на минуту потеряв ориентиры. Растерянный взгляд ушел в сторону полковника.

— Э-э?…

— Поговорим не здесь, — осек тот, вернув стенам непроницаемость. — Разговор долгим будет.

Чиж с хмурым видом колол орехи кулаком и косился на Стасю. Та, подперев бока руками, оглядывала графа. Рядом, сложив руки на груди, стояли неразлучные друзья Сван и Иштван и, не скрывая ехидства, переглядывались. Борис скривился, почесал затылок и присоединился к Коле.

Теофил с недоумением и долей ужаса таращился на патрульных и чувствовал себя шутом, однако протестовать из-за женщины остерегался.

Ян вздохнув, развел руками, но озвучить свое отношение не успел — в комнату ввалился Федорович. Увидел чучело в форме фривольного формата и как споткнулся. Замер, рот открыв:

— Это еще что за неопознанный двуногий объект? — прогудел недоуменно. Бойцы дружно уставились на капитана. Николай грохнул кулаком по грецкому ореху, не зная как лучше и точнее выразиться. Граф вздрогнул и видимо лишился терпения — сорвал с себя майку и кинул на стул:

— Простите, ангел мой, но я не привык к подобному отношению и привыкать не собираюсь, — обратился к женщине.

— Стася, это что за «хм» с горы? — пропел Иван и ткнул пальцем в сторону мужчины. — Он мне очень сильно напоминает одного субъекта, — выжидательно уставившись на женщину. — Только не говори мне, что пока я был занят, ты притащила сюда средневекового рыцаря.

— С чего решил? — изобразила беспечность Русанова. Чиж опять с досады сплющил кулаком орех, так что стол подпрыгнул.

— Та-а-ак!.. Чижов, отставить портить имущество. Пеши, Сергеев — берите графа под белы ручки и за мной!

И развернувшись на пятках, выплыл. Сван и Иштван сомкнув ряды, стиснули Теофила и, приподняв над полом, вынесли за дверь. Стася лишь рот открыть успела, а возразить, уже нет. Постояла и ринулась за ними, сообразив что Локлей сейчас не мудрствуя отправят восвояси с билетом в один конец — на родину.

— Ну, блин! — в конец разозлился Николай и замахнулся, чтобы расплющить следующий орех, но ладонь пришлась по столешнице. Борис успел спасти плод. Растянул губы в улыбке:

— Извини, я один без пыли из скорлупы съем, ладно?