Ей кажется, что все случилось только неделю назад, когда они с Колькой отправились на день рождения к Вере Барской, не винить же ей во всем непьющих родителей, из-за которых она не знала, как опасна и клейка эта трясина. Была суббота, и посидели хорошо, но недолго.
— Почему ты нас выгнала? — спросила она потом у Веры.
— Да гостей я ждала, а вы перепились раньше времени. И не выгнала я вас, отправила как людей. Поняла?
— А мы не гости? — бесполезно спрашивала Антонина.
— Нормальных людей я ждала, поняла? — Вера запоздало злилась. — Придут, думаю, и увидят чуть не притон, тебе песни петь надо, Колька дичь несет.
Она вывела их на остановку, такси не было, поймала частника, сказала адрес и дала пятерку.
В машине было накурено и душно, двое молодых мужчин сидели на передних сиденьях, город уже оплетали сумерки, окна загорались первыми огнями, скорость была неимоверной, Колька тут же уснул. А Антонина почувствовала ту опьяняющую, бьющую в грудь до боли свободу и силу, когда хочется пробежать от начала и до конца погрязший в серости мир, расширить и углубить его до бесконечности, объяснить ему его самого и саму себя.
Кольку они высадили у их подъезда. Антонина из машины не вышла, лишь попросила мужчин (как их звали, не помнит) поднять его на четвертый этаж и завести в квартиру.
Ехали долго, через мост, в барачный пригород, приторно пахучая музыка отсасывала из нутра машины последний воздух, открыли окна, холодные потоки студили голову, не отрезвляли. Пьянило все: сладкое крепкое вино из складной рюмки, громкие, сквозь шум мотора разговоры об эмансипации, длинные сигареты «Ява» из полной, черной с золотом, пачки.
В барак Антонина входила впервые. Сначала был сосновый дом у родителей, потом общежитие-пятиэтажка, дальше комната в малосемейке и наконец своя квартира, полученная не без помощи Веры. Барак был дряхл и грязен, щелястый пол в длинном коридоре мокро скрипел, пахло застоявшейся мочой. И Антонина ненадолго испугалась. Но быстро успокоилась. Комната, куда они вошли, была словно бы из другой действительности. Стены были ровные, оклеенные бордовыми с позолотой обоями. Одна стена с пола до потолка уставлена книжными полками, книги новые, их нетронутые корешки поблескивают. Мебель мягка, без углов, уютна. Лишь маленький низкий стол, заполненный пустыми консервными банками с окурками, засохшими на тарелках Остатками еды, идущий от него луковый запах, мутные граненые стаканы нарушали картину.
