-Не знаю, - пожал плечами Андрей. – Она вообще странная.
-А твоя одноклассница не странная? – опять начал кипятиться отец.
-Нет, Ирина очень хорошая, - спокойно ответил Андрей.
-А зачем она кинулась обниматься с домработницей?
-Потому что она ее племянница.
-Но можно было не показывать этого перед гостями!
-Владик, - опять начала злиться мама, - ну чему ты учишь сына? Если ты вдруг станешь бедным и пойдешь, например, мести улицы. Ты хочешь, чтоб сын стеснялся тебя и делал вид, что незнаком?
-Не передергивай! Я никогда не буду мести улицы!
-О! От сумы и тюрьмы никто не зарекайся.
-Глупости ты говоришь!
-Это не глупости! Это народная мудрость.
-Папа, - опять вступил в разговор Андрей, - Настя мне глубоко противна, а Ирину я люблю и хочу, чтобы вы это знали.
-Да?.. Ты понимаешь, на что ты себя обрекаешь?! Ты, молокосос! – Владислав Владимирович вскочил со стула. – Ты будешь жить в сарае, и жрать один только хлеб! Я не буду вам помогать!
Андрей посмотрел на отца долгим грустным взглядом.
-Если ты действительно говоришь то, что думаешь, я не приму от тебя помощи, если даже ты захочешь нам помочь.
Андрей сказал это так уверенно и спокойно, что все присутствующие не сомневались, так оно и будет.
Турбин старший сразу вдруг успокоился.
-Твое дело. Значит, свои материальные ресурсы я буду рассчитывать на всех, кроме тебя.
-Хорошо, - спокойно согласился Андрей.
-Значит, ты согласен материальное благополучие променять на свою подружку?
-Конечно, - ответил Андрей так, что даже стало странно, почему отец его об этом спрашивает, ведь и так все понятно.
Владислав Владимирович замолчал, сел и опять стал есть, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Андрей вышел. Вслед за ним вышла и Людмила Петровна с обиженным видом.
-Зря ты так, отец, - сказал Евгений, наливая себе чай.
-Хватит меня учить. Легко быть добреньким за чужой счет!
-Андрюха и сам сможет обеспечить себя.
Отец зло усмехнулся.
-Да и я бы смог, - продолжал Евгений, не обращая внимания на усмешку отца, - а теперь как разводиться, когда Ксения есть?
-И не вздумай! – опять перестал есть Владислав Владимирович.
Евгений молча вышел вместе с чашкой.
Владислав Владимирович немного посидел, швырнул со звоном вилку и пошел в спальню.
В его душе творилось что-то очень неприятное, будоражащее. Он, конечно, понимал, что во многом и жена, и дети правы, но гордыня не давала ему возможности признать ошибки, и он упорствовал в своих заблуждениях, убеждая и всех, и себя, что правда на его стороне.
