— Ответь же мне, Стефан, — настаивала жена.
— Что?
— Почему ты не ешь?
— Наелся.
— Если тебя что-то мучает, лучше скажи сразу. — Голос ее неуверенно дрогнул, фиалковые глаза потемнели. — Может, ты насчет перехода на другое место?.. Напиши, что тебе стоит… Поделись со мной!..
— Хватит! Мне работать надо, — с трудом выговорил Марев.
— Что-то ты от меня скрываешь. Вижу, что скрываешь!
На глазах у нее показались слезы. Чтобы не видеть их. Марев встал и подошел к раковине умыться. Пока он сердито вытирал руки, жена молча убирала со стола.
Сквозь распаренный воздух кухни, кудрявыми струйками уплывающий в раскрытое окно, видны были заросший травой церковный двор и сморенные жарой ивы с беспомощно поникшими серебристыми ветками. Все это дрожало в полуденном мареве, напоминая крохотный скучный мираж. Стояла такая тишина, что было слышно, как на плите кипит в котелке вода.
Марев прислушивался к шагам жены и раза два уловил ее вздохи. «Вздыхай, вздыхай!»- злобно подумал он, проходя через просторную, пахнущую сосной гостиную. Полутемная спальня приняла его в свое уединение. Марев лег на кушетку, повернулся спиной к двери и закрыл глаза. И тут же ему почудилось, что он падает в какую-то яму, где все давно и до отвращения знакомо. Его охватило досадное и гнетущее ощущение пустоты, а под ним дрожало старое, знакомое желание, которому Марев не смел отдаться, хорошо зная, что, позволив себе размечтаться, разволнуется, а потом сам же будет за это себя презирать. Он дернул ногой и стиснул зубы, словно надеялся таким образом прогнать опасное желание, и, открыв глаза, уставился на карман жилета. Оттуда выглядывало плоское колечко маленького ключика. Марев вынул его, долго рассматривал, хотел было отшвырнуть, но не решился.
«Ну и тряпка же я! Хочу, а не смею. Видно, только на то и гожусь, чтобы мечтать».
Как всегда, когда его мысль останавливалась на «этом деле», в памяти возник директор. За ним, неизвестно откуда, появился перепуганный делопроизводитель, потом стажер в своей вечной зеленой шляпе. Все трое бегали по тесному зальчику местного отделения банка и панически взмахивали руками. Вокруг них собралась целая толпа орущих и жестикулирующих вкладчиков. Марев мысленно останавливался на каждом лице, с удовольствием сознавая, что при желании ему ничего не стоит довести этих людей до отчаяния.
«Мечты, дикие мечты! Я просто болен!»- воскликнул он про себя, и от этого внутреннего крика все его видения рассеялись как дым.
