— Еще раз извините.
— Не стоит. — Клерк расслабился. — Почему бы вам не переехать в другой номер, пока мы не приведем в порядок этот?
— Спасибо.
Через пять минут, когда Адам вышел из вестибюля, ему явно не хватало воздуха. Он вернулся в старый номер и упаковал свои вещи вместе с теми, которые оставила ему Сара. Когда Адам вошел в новый номер, то опять запаниковал. И что ему тут делать? Тупо смотреть в экран телевизора? Мерить шагами комнату, точно он животное в клетке? Стараться побороть страх? Паранойю?
Проклятье. Стены смыкались вокруг него. Ему надо было поехать куда‑нибудь. Надо было…
Следующая мысль была подобна удару кулаком. Выпить. Ему надо выпить.
«Нет, — сказал себе Адам, направляясь к машине. — Нет. Я чист, когда трезв». Он поддерживает целостность своей личности, врачуя свой разум, уважая свой организм.
Адам вытащил из кармана ключ и провел большим пальцем по зазубренной бородке. Его приемные родители умерли, его отец оказался чудовищем, а его мать даже видеть его не может. И насколько же все это сохраняет целостность его личности?
Адам открыл дверцу, сел за руль. «А еще есть Сара, — успокаивал он себя. — Милая, милая Сара». Она была права с самого начала. Им не следовало сходиться, заниматься любовью, обманывать себя, убеждать друг друга в том, что все будет в порядке. Она была слишком хороша для него, слишком чиста. И если бы они остались вместе, он бы в конце концов только загубил ее жизнь. Словно одержимый человек, чьей душой завладевает старый знакомый демон, Адам вырулил со стоянки и поехал по шоссе.
Он купит бутылку виски и вернется в свой номер, и, когда все будет кончено, когда янтарная жидкость согреет его внутренности и его кошмар окутается туманной серой дымкой, одиннадцать лет трезвости не будут ничего значить.
Тем вечером Сара сидела на крыльце отцовского дома, наблюдая за закатом. Небо было окрашено в дымчато‑лиловые цвета, исчерчено алыми полосами и тающими лентами лазури. Оно напомнило Саре об огне, о пламени, полыхающем в небесах. И в ее сердце. Если бы только она могла помочь Адаму исправить положение вещей. Она часами пыталась связаться с ним, оставляя послания в мотеле. Служащий ответил ей, что Адам переселился в другой номер, и при этой новости Саре полегчало. По крайней мере он не будет смотреть на остатки того раз‑брггого зеркала. Может, ей следует поехать туда? Или это расстроит Адама еще больше? Он, похоже, решил не подпускать ее близко к себе, разобраться с бедой в одиночку. Сара подозревала, что он сейчас сидит один в темноте и отказывается подходить к телефону. Из дома вышел Уильям и поставил на стол рядом с Сарой тарелку.
