— Вставай, Лин, вставай скорее! — кричал Каллий, заглядывая в палатку.
— Это ты, Каллий? — сонно пробормотал Лин, не открывая глаз. Ему ужасно не хотелось просыпаться.
— Да вставай же! — повторил Каллий и, подойдя поближе, тряхнул мальчика за плечо.
— Ну, что ты, — капризно прищурился Лин, — ведь еще совсем темно!
— А потом будет поздно! Все приходят задолго до рассвета, чтобы занять места!
И Каллий бесцеремонно вытащил брата из постели.
Действительно, на ипподроме было уже полно народу.
Состязания на колесницах, запряженных четверкой лошадей, были самыми любимыми у зрителей.
В центральной части ипподрома, на выступе, Лин увидел бронзового орла с распростертыми крыльями, а впереди — скульптуру дельфина.
— Что это, Каллий? — изумленно спросил Лин.
Но Каллий не успел ответить. Раздался громкий сигнал трубы, дельфин упал на землю, а орел взвился вверх. И сейчас же упали веревки, закрывавшие вход в стойла. Медленно, одна за другой, выехали колесницы и выстроились в одну линию у стартового столба.
Ипподром на мгновение замер, но через секунду зрители уже разразились приветственными криками, от которых многие лошади с громким ржанием поднялись на дыбы.
Прогремел второй сигнал трубы, и лошади помчались вперед.
Сквозь облака пыли то там, то здесь в первых лучах утреннего солнца мелькали разноцветные одежды возничих, а лошади все увеличивали и увеличивали скорость, взвиваясь на дыбы каждый раз, как проносились мимо музыкантов с их звенящими трубами. Стремясь обогнать несущихся рядом соперников, возничие безжалостно колотили лошадей остриями копий и хлестали их бичами между ушей. Ободья колес покрылись хлопьями пены со взмыленных конских спин. Конский храп и стук колес сливались с громкими криками зрителей.
— Какой круг идет?
— Шестой!
— Нет, пятый!
— Беру богов в свидетели, что шестой!
— А всего им надо проскакать мимо стартового столба двенадцать раз!
— Смотрите, смотрите, они приближаются к Тараксиппу!
— Кому суждено сегодня погибнуть на этом месте? — Смелее! Смелее вперед, отважные возничие! — Что такое Тараксипп, Каллий? — закричал, чтобы быть услышанным в общем шуме, Лин.
— Видишь на повороте, в самом опасном месте, круглый алтарь? Это и есть Тараксипп, «ужас лошадей». Здесь происходит большинство несчастных случаев.
— Почему?
— Потому, юноша, — наклонился к Лину сидящий сзади старик, — что Тараксипп — жилище злого демона, который наводит на лошадей непреодолимый страх!
