— Ну, скажи.
— Животные! Какой-то идиот изобрел баню для зверей. Люди сдают на время своих питомцев, которых чистят, моют, расчесывают, подстригают им когти и шерсть, делают массаж, а потом возвращают хозяевам напудренными и пахнущими духами! Ну и скукота, я вам скажу, ничего хорошего в животных не нахожу.
— А я в призраках ничего хорошо не вижу, — быстро парировал Зифа.
— Да я не про тебя, — отмахнулся Сейри.
— А я тоже обобщенно.
Впервые за долгое время мы рассмеялись все вместе и в хорошем настроении двинулись дальше в путь.
Звуки шагов Ва Дайма, эхом отдававшиеся в пустом пространстве, стихли. «Что же было потом? — пытается вспомнить Марша Сай. — После встречи с людьми-монстрами и этой расфуфыренной стервой?» Мысли начинают путаться, воспоминания отрывочные, расплывчатые, нечеткие. «Ах да, я же успела поджечь порошок, а потом… отключилась. Полный провал в памяти».
— Смотри внимательно, что было дальше, — сказал невидимый Ва Дайм. — Тебе еще следует кое о чем узнать.
— И тогда я свободна?
— Я дал слово, что как только покажу все, что тебе необходимо увидеть, отпущу, — спокойно отвечает голос. — Ты готова?
— Да, — неуверенно кивает Марша.
Окружающая темнота медленно рассеялась и открыла взору Марши кабинет, в котором стояли письменный стол, загроможденный кипами бумаг, шкаф заставленный справочниками медицинского характера, старенькая кушетка, а рядом с дверью, на стене висели массивные часы с маятником. В кабинете было одно небольшое окно, рама которого от времени и непогоды потрескалась, стекла же сияли кристальной чистотой.
— Мы продолжим отсюда, — сообщил голос, — ведь ты узнаешь это место?
— Деревенская больница… — прошептала Марша.
— Именно, — голос пронесся по возникшему кабинету, затем растворился.
Марша приподняла голову, внимательно оглядела помещение, заметила курящего мужчину лет тридцати, который сидел на подоконнике и меланхолично смотрел в небо, выпуская струйки сигаретного дыма в открытую форточку.
Он был длинным и худощавым но, тем не менее, хорошо сложенным. Короткие густые русые волосы напоминали торчащие иголки ежа, высокий лоб выдавал в нем умного человека, а серые глаза были наполнены задумчивостью и одиночеством. Если бы Марша видела его в первый раз, то подумала бы, что мужчине просто скучно, но она хорошо знала его и сразу поняла, что ночь у него выдалась не из легких.
— Не удивляйся, когда поймешь, что слышишь мысли людей, — предупредил Ва Дайм.
