Вася уверился, что интересного разговору от этой тетки не дождешься, и вышел на палубу.
На корме в деревянном загоне стояли большие красные коровы. «Значит, не снилось, а взаправду корова мычала», — подумал Вася. В загородке суетился низенький седенький старичок. Он таскал охапки сена и раскладывал перед коровами. Коровы лениво совали морды в сено, привередливо выбирая какие-то травины.
«Видать, сытые», — снова подумал Вася.
Старичок оглаживал крайнюю корову, которая тревожно косила глазом на реку и приглушенно мычала.
— Ты, Краснуха, что приуныла? — заботливо допытывался он у коровы и взглянул на Васю. — Вишь, какие пассажирки с нами едут. Другие-то ничего, а эта, видать, боится...
Васе очень понравился этот старичок — смешной, юркий, чисто домовик, поэтому он с готовностью поддержал разговор:
— Может, она заболела? Вот у нас Жданка была, так один раз какой-то вредной травы наелась, сильно болела. Думали, околеет...
— Тьфу, тьфу, тьфу, — троекратно сплюнул старик. — Тьфу, чтоб не сглазить, не больна она. Напугалась, обвыкнется.
— Дарьюшка! Дарьюшка, доить пора!
— Иду уж, иду, не надрывайся! — низким грудным голосом ответила подошедшая женщина. — Ну-ка, посторонись, милок! — ласково отстранила она Васю и вошла в загородку. Коровы повернули к ней головы и нетерпеливо замычали.
— Сейчас, сейчас, голубушки! — крикнула женщина, усаживаясь под первую корову.
Струи молока звонко ударились о подойник, и от этого звука Васе сделалось нехорошо. Пустой желудок, сжимался и причинял ноющую, тошнотную боль. Вася подошел к борту и сплюнул. Вдруг он почувствовал на плече чью-то руку. Старичок-домовичок заботливо глядел на побледневшего мальчика и протягивал ему большую кружку.
— Хочешь молочка?
Вася молча кивнул и жадно припал к кружке.
— А ты не торопясь, не торопясь, — уговаривал старичок. — И с хлебцем, с хлебцем, на-ко вот! — Он подал Васе пшеничную лепешку.
Вася ел лепешку, запивая молоком, а старичок смущенно отводил глаза от благодарного взгляда мальчика и, переминаясь с ноги на ногу, одобрительно говорил:
— Вот и хорошо! Оно, молоко-то, страсть до чего пользительная вещь!
Когда Вася прибежал к своим, все уже были в сборе и ели холодную, сваренную на дорогу картошку, запивая кипятком. Тут только Вася спохватился, что съел лепешку один, не догадался принести матери и Гришаньке.
— Ешь, Васенька! — предложила мать.
Вася покраснел:
— Я не хочу, мне старичок молока давал и лепешку... я не догадался вам принести, сам все съел.
