Так, представители РВСН на одном из штабных учений, которые проводились довольно часто, предлагали «вскипятить» баллистическими ракетами Норвежское море. Но чтобы не кипятить всю акваторию, они просили всё же уточнить, куда направить их ракеты. Но после того как достойным представителям ядерных дубинок объяснили, что основная сложность как раз и заключается в обнаружении ПЛАРБ, они быстро ретировались. Впрочем, их намерение бороться с ПЛАРБ нанесением ракетных ударов по площади, всерьёз никто и не воспринимал. Кроме того, сам факт боевого патрулирования ПЛАРБ в этом районе мирового океана после увеличения дальности пуска БР, размещаемых на борту лодок, еще нуждался в подтверждении.
По прошествии некоторого времени руководство авиации ВМФ основательно усомнилось в реальности первоначального плана развития ПЛА, поскольку осознало, что средств на его осуществление в полном объёме никто не выделит. И штаб авиации решил найти обходной путь для усиления противолодочной составляющей. Пакет подготовленных документов предназначался для того, чтобы показать исключительную прерогативу морской авиации в решении задач на морских театрах, имея в виду и борьбу с ПЛАРБ, естественно во взаимодействии с другими силами флото (иначе бы флотские руководители не поняли).
Беспокойство морской авиации вызывало и другое обстоятельство. С некоторых пор руководство Дальней авиации всё чаще и чаще заявляло, что к её "традиционным" задачам относятся нарушение морских коммуникаций вероятного противника и борьба с АУС и АУГ. Более того, Дальняя авиация стала изыскивать возможность применения своих сил (над которыми в эпоху увлечения ракетами возникла опасность сокращения) даже для борьбы с ПЛАРБ.
Несмотря на внешнюю пристойность отношений между руководителями авиации ВМФ (особенно после вступления в должность командующего И.И. Борзова в 1962 г.) и командованием Дальней авиацией, они не отличались особой сердечностью. Корни их следовало искать в различных оценках заслуг и роли морской и Дальней авиации в Отечественной войне. Особенно болезненно переносилось замалчивание приоритета морской авиации в нанесении ударов по Берлину в августе 1941 г.
Штаб авиации ВМФ предпринял попытку доказать необходимость передачи ей самолётов Дальней авиации, чтобы решать боевые задачи на большую глубину. Логика доказательств сводилась к следующему: Дальняя авиация "неспособна" из-за больших потерь от ПВО действовать на сухопутных ТВД (что не было лишено основания), Следовательно, самолёты (в первую очередь Ту-95) нужно использовать с большей пользой: передать морской авиации и часть их переоборудовать для поиска ПЛАРБ. Для поражения же целей на сухопутных направлениях больший эффект принесут оперативно-тактические ракеты.
