— Анюта,— без вступления заговорил он.— Слушай, Анюта, помоги нам.
— В чем? — без удивления спросила девушка; взгляд ее был безразличен.
— Куда делся Алексей? Ты, наверное, знаешь.
И снова девушка не удивилась.
— А куда ему деться? Не иголка в сене.
Мы переглянулись.
— Оно так,— согласился Лукин.— Но ведь исчез человек! Милиция всех на ноги подняла, ищут, слышала?
— Напрасно ищут. — Анюта произнесла это холодно. — Уехал он.
— То есть как уехал? — не сразу понял Лукин,— Куда?
— Домой, наверное. Куда же еще?
— Да ты точно ли знаешь? Ведь люди уже из сил выбились.
— Раз говорю — знаю.
Она отвечала, а сама продолжала безразлично глядеть в потолок, и лицо у нее было совершенно неподвижное, будто неживое.
— Но как же так? — продолжал недоумевать Лукин.— Ведь он ничего до этого не говорил.
— Стало быть, говорить было не о чем.— Анюта чуть приметно пожала плечами:
— Хоть бы записку какую оставил, что ли? Ведь понимал же, что будем волноваться!
— Собирался. Начал писать, потом сказал: «Нет, не могу. Лучше с дороги...»
— Поня-ятно,— протянул бригадир.
— А тут и понимать нечего...— Анюта впервые за все время перевела взгляд в нашу сторону.— Не наши это секреты, не нам ими и распоряжаться.
— Секреты? — Лукин деланно рассмеялся.— Выдумаешь тоже. Какие у Алешки могут быть секреты? И от кого? От своей бригады?
— А что бригада? Бригада здесь ни при чем. Не семья.
Она не договорила, потом поглядела на меня.
— Я хочу с вами поговорить, Алексей Кирьянович. Только с вами.
Мы с Лукиным обменялись взглядами.
— Ничего, ничего,— поспешно произнес Лукин.— Я понимаю...
Когда он вышел, Анюта резко поднялась и села, косу нетерпеливым движением перекинула за спину; обеими руками уцепилась за край железной кровати, так что даже суставы пальцев побелели.
— Могу говорить все, Алексей Кирьянович?
— Конечно.
— Скажите... Это правда, что вы еще два года назад знали... Алешкину историю?
Ах, вот оно что. Вот из-за чего она не захотела говорить при бригадире. Сказать правду, этого вопроса я ожидал меньше всего.
— Историю? Знал. Вернее, слышал о ней. Но что она касается именно Алексея,— нет, этого не слышал.
— А теперь... Сейчас знаете, кем ему доводится Роман Ковалев?
Я понял, что Анюте нельзя отвечать полуправдою. Помедлил и тихо произнес:
— Знаю.
— И не уберегли Алешу? — В ее голосе было отчаяние.— Маркел знал. Вы знали. Только сам он ни о чем понятия не имел! По-вашему, это не жестоко?
Что, ну что я мог сейчас ей возразить?
— Вы же сами говорите: не наши это секреты. Не нам ими и распоряжаться.
