Коротко лето в горах - Николай Сергеевич Атаров

На летнюю практику в горную тайгу Галина Устинович уезжала с однокурсником из группы зарубежников, да к тому же отец втиснул их в вагон «Москва — Улан-Батор», его заполнили монгольские студенты, возвращавшиеся домой на каникулы. И получилось так, что Дорджа блаженствовал среди своих, а Галя впервые в жизни через всю Россию ехала затерявшаяся, точно гостья в чужой стране.

Попутчики были веселые и вежливые. Выходили из купе, когда девушке нужно переодеться, пели песни. Устинович уже три года училась с Дорджей, но были они едва знакомы, в вагоне он стал ее покровителем, переводчиком. Нельзя было обмануться — в тайге она будет с верным человеком.

Чутье на хороших и плохих людей никогда ее не обманывало, нужно только довериться первому впечатлению. А тут этих первых впечатлений хоть отбавляй: сорок четыре Дорджи мчались с ней четверо суток на восток. По утрам шла физзарядка, под радио. Самые старательные захватили в дорогу чугунные гантели. Дорджа до этого не додумался, зато, как многие другие, не расставался с записной книжкой и открывал ее, услышав незнакомое русское слово, — записывал. Куда ни глянь — старательность! Маленький студент-художник, возвращавшийся домой не из Москвы, а из Будапешта, всю дорогу читал на венгерском языке «Будденброков» Томаса Манна. Он часами сидел напротив Галины в пижаме, подобрав босые ноги, — у него непостижимо изящные ступни, прямо как цветы, с ничуть не испорченными обувью пальцами. И то, что паренек из Улан-Батора уже на втором курсе одолевает немецкий роман на труднейшем венгерском языке лишь потому, что судьба забросила его в Венгрию, повергло Галину в уныние. Вот это люди! Отец надеялся, что она поступит в институт иностранных языков. По собственному упрямству она выбрала отцовскую профессию, пошла в МИИТ. Но разве кто-нибудь помешал бы ей на строительном факультете шлифовать английский язык так, как этот маленький художник — венгерский? А ведь с детства она привыкла считать себя трудолюбивой, способной девочкой, и никто пока ее в этом не разубедил, даже отец.

И сейчас она ехала на практику к изыскателям, добившись направления не без отцовского содействия, но вопреки его советам. Все, что ни делала она на третьем курсе — и выбор темы для курсовой работы при кафедре: «Изыскания в горной местности», и шумное участие в двухдневной свадьбе Леночки с Володей без возвращения в дом родной, «хоть бы поспать часок», и лыжный поход в Жаворонки, и посещение в Донской клинике товарища, оказавшегося шизофреником, — все позволяла она себе вопреки отцу, но втайне завидуя ему, обожая его и соревнуясь с ним в неписаном и даже вслух не объявленном соревновании.