Тут же устроили митинг. Руденко взобрался на головную «Колхиду», сорвал кепку с седой головы, вскинул в широком жесте руку:
— Товарищи, други вы мои золотые! Вот теперь пойде-ет у нас дело живее!
Кто-то из молодых не растерялся, восторженно выкрикнул:
— Ур-ра! Качать Руденко!
Десятки рук потянулись к нему, стащили с машины, еще миг — и он распластанно взлетел вверх.
— Ой, братцы, не уроните!
Трактористы и шоферы, пригнавшие колонну, парни все как на подбор, многие из них вчерашние солдаты, в телогрейках и военных пилотках без звездочек,— стояли у машин и улыбались, радостно и растерянно. И тогда кто-то крикнул так же ликующе и звонко:
— Кача-ать их!.. Качать водителей!
И вмиг все перемешалось.
На берегу реки — там, где внизу мечется, суматошно кипит в холодной пене вода, противясь близкому ледоставу,— на поляне, откуда открывается вид на всю стройку, разожгли костры.
Мне идти туда трудно: должно быть, к перемене погоды разболелась нога; но и отсюда, с крыльца барака, видны были веселые, брызжущие искрами костры, вокруг которых суетилась молодежь, слышались песни; оттого, что между мною и этой молодежью лежало недоступное мне полукилометровое расстояние, мне было как-то по-особенному одиноко и печально.
Все чаще ловлю себя па том, что душою меня влечет к людям, к их веселью шуму и спорам, а вот сил-то нет. Видно, правы были древние, когда говорили: старость — это неизбежное противоречие между желанием и возможностями.
Я возвратился в барак. Здесь прохладно и сумеречно. Света не стал зажигать — стоял, прижавшись лбом к стеклу, и вспоминал стихи:
И мы пройдем, как вы прошли когда-то.
Фу ты, наважденье какое! Катя-Катерина, одна ты, наверное, поняла бы сейчас, что это со мною происходит.
Борис и Шершавый возвратились в одиннадцатом часу. Лукин — получасом раньше. Ребята еще полны неостывшими восторгами, перебивая друг друга, рассказывали мне, как здорово и интересно получилось это неожиданное торжество; какие пляски были и какой концерт, и как Руденко, растрогавшись, сказал: «Вот погодите, закончим стройку — такой пир отгрохаем!»
Лукин слушал их, беззвучно посмеиваясь. Сбоку, хитровато он поглядывал на Бориса.
— Эх, головы вы горячие! Выходит-то, я был прав: всему свое время?
— Да ладно тебе,— отмахнулся Борис.— Ну, накипело тогда — вот и погорячился.— Он вдруг всплеснул руками: — Граждане, а главного-то я вам не рассказал! Сегодня там увидел меня Солодов, начальник строительства. Отзывает в сторону и говорит: «Мы собираемся после Октябрьских праздников открывать курсы повышения квалификации. Не возьметесь ли вы ребятам физику читать?»
