После польского этапа службы отец был назначен начальником Центрального аэроклуба имени Чкалова. Участвовал в организации и проведении красочных авиационных соревнований и праздников на тушинском аэродроме, принимал зарубежных гостей. К этому периоду относится его первая зарубежная поездка: в Париже в Международной авиационной федерации он представлял на утверждение в качестве мировых рекордов результаты полётов наших космонавтов. Никаких особых впечатлений оттуда не привёз, хотя приходившие гости ждали захватывающих рассказов о посещении стриптиза, а вот мне досталась шариковая авторучка и жевательная резинка, что невероятно подняло мой авторитет во дворе.
Жили мы в то время на улице Глаголева в трёхкомнатной квартире на пятом этаже "хрущёвки" без лифта. Неказистость дома с лихвой компенсировалась его обитателями: в доме жили специалисты медико-биологических проблем – врачи, готовившие космонавтов. Очень интересно было слушать их, не всегда понятные, правда, беседы с отцом о влиянии перегрузок на психологию перенесения одиночества.
К этому времени я оканчивал восьмой класс в седьмой по счёту школе за время переездов нашей семьи Мать очень беспокоил уровень моих знаний и направление дальнейшего обучения, тем более что именно в это время появились школы с профессиональным уклоном. Она постоянно докучала отцу требованием поговорить с сыном и помочь ему с определением своего место в жизни. Однажды он не выдержал, сказал: "Ладно* и увёл меня в другую комнату. Когда мы остались одни, он спросил: "В каком лётном училище ты хочешь учиться"? Я по мальчишески самоуверенно ответил, что профессия военного лётчика мне не нравится, так как связана с неоправданным риском в мирное время. Только позже я понял, как нелегко отцу это было услышать. Но с наигранным спокойствием сообщил матери, что мы обо всём договорились, и я от его помощи отказался. Тогда мне было преподано чёткое уставное правило: "Командир принимает решение, реализует его и несёт всю полноту ответственности за правильность принятого решения и полноту его реализации". Только командир – это ты сам и ответственность за свои поступки несёшь перед собой и своими родными и близкими. Я не без труда поступил в математическую школу и стал учиться на программиста. Мама была очень довольна: 'Если в институт не поступишь, то в армии, по крайней мере, куда-нибудь в шахту не засунут". Эх, знать бы.
Как-то, придя домой из школы, застал у входа в квартиру достаточно пожилого, невысокого, но жилистого киргиза в сапогах, халате, с какими-то мешками через плечо. На моё удивление. увидев отца, он заулыбался и с возгласом: "Толя"1 полез к отцу обниматься. Самое удивительное, что отец бросился к нему, обнял, расцеловал и стал выговаривать: "Андрей, что ж не позвонил, мы бы встретили!?" Это оказался стрелок, с которым они вместе прошли всю войну. Надо сказать, что и впоследствии Абдыкасым не утруждал себя предупреждениями о своём приезде, что однажды стало причиной забавного эпизода.
