Но их уже нет на свете. Теперь рядом с нею Коннор, который стал значить в ее жизни не меньше, чем родители. Он единственный, кому можно довериться. И он против ее решения. Но не против нее! Она столкнулась с первым трудным решением и приняла его своей волей. Коннор считает, что это грозит катастрофой…
«Мы еще слишком юны. Взрослые меня поймут», — уверила она себя.
С улыбкой глядя на Коннора, Тересса твердо сказала:
— Может, ты и прав. Но я надеюсь, что Гариан научится и… изменится.
Она повернулась и пошла обратно.
— Не откладывая, прямо сейчас нам надо собирать армию.
Расставшись со своими попутчицами из Грот Фоллз, Рена уже много дней упорно шагала по пустынной дороге, вьющейся среди холмов.
За последние три дня она почти никого не встретила по пути. На горизонте туманно рисовались неровная линия гор. Это означало, что недалеко уже и граница владений Рискарланов.
Рена не томилась одиночеством, она с удовольствием развлекалась шутливым волшебством. Вот она медленно подняла руки и забормотала под нос заклинание. Из речки, вдоль берега которой Рена сейчас шагала, поднялись несколько водяных шариков. Сверкая в скудных лучах солнца, словно стеклянные, шарики запрыгали в воздухе. Рена выстроила их в линию над рекой, потом поставила один на другой столбиком, потом… Она вдруг ощутила, сколько сил отбирает у нее это волшебство-забава. Все же опыта еще маловато.
— Ладно, — прошептала она, — попробуем слить их в один большой шар.
Это усилие принесло ощущение тяжести во всем теле, будто она взвалила на плечи огромный валун.
Рена некоторое время удерживала вращающийся шар на весу, беспрерывно шепча слова заклинания. Вдруг какой-то невидимый зверек зашуршал в прибрежных кустах. Рена вздрогнула, и шар, излившись потоком воды, исчез.
Она снова попыталась слепить шарики из воды, но получались лишь недолгие, невысокие фонтанчики, которые с плеском падали в реку.
Чувствуя себя совершенно обессиленной, Рена рухнула на мягкий мох. Она лежала, раскинув руки и глядя в небо. Силы постепенно возвращались.
— Плоховато я со всем этим управляюсь, — пробормотала она, медленно поднимаясь на ноги. — Но я должна научиться! Буду пробовать снова и снова, пока есть силы. А Хока, если попадусь ему в лапы, попрошу превратить меня в пень. Вот тогда и отдохну.
Она помнила, что Хок Рискарлан тогда, в Кантирмуре, несмотря на молодость, показал себя могущественным волшебником. Он боролся в одиночку и чуть не победил. А холодной жестокости у него не отнять. Хок, не колеблясь, любого, кто станет на его пути, поразит самым страшным волшебством. И все же при всем его могуществе и опыте Хок начисто лишен воображения. Тем более такого живого, как у Рены. Фантазии у Хока не больше, чем перьев у быка. Рена улыбнулась, и эта забавная мысль развеселила ее.
