Крепче цепей - Шервуд Смит, Дэйв Троубридж

Представьте себе океан, многослойную живую кожу планеты. Наверху, на освещенных солнцем отмелях, где гуляют волны и ветер, каждое существо либо хищник, либо добыча. Это мир вечной борьбы: здесь лязгают зубы, и ленивый кровоток жертвы настораживает охотника. Но глубоко внизу, куда не достигают бури, царит покой, и громадные косяки путешествуют в мире. Смерть берет свое и здесь, но жертв сравнительно немного.

Теперь посмотрите на мир, в котором мы живем, на необъятный океан, ночи с редкими островками жизни – планетами и космическими поселениями Тысячи Солнц. Здесь тоже есть свои отмели, а солнцем служит двор в Мандале, за свет, тепло и привилегии которого неустанно сражаются Дулу. И свои глубины, где живут, работают, любят и развлекаются миллиарды свободных Поллои.

Да, борьба и страдание существуют и в Тысяче Солнц, ибо борьба есть неотъемлемое свойство человеческой природы. Мы долго и с переменным успехом искали пути ее ограничения. Понадобился гений Джаспара Аркада и его последователей, чтобы учредить закон, на котором с тех пор и зиждется Панархия: Дулу в обмен на власть и привилегии должны забыть о мире.

Магистр Лемель шо-Харрис

Гностор афористической универсалии

Элайонская Академия, Геллас Прим. 879 г. н. э.

Двор – это место, где радость видна всем, но фальшива, горести же невидимы, но истинны.

Мадам де Мептенон, ок. 500 г. до Исхода.

Бори втолкнул низложенного Панарха в темное помещение, прошипел: «Тихо!» и закрыл дверь. Геласаар услышал, как сработал замок, и стал спиной к двери, приучая глаза к темноте.

Плотная грубая ткань джиркаш-юлюта – должарианского тюремного одеяния, в которое обрядил его бори, – почти не защищала от стоявшего здесь холода. Впереди забрезжили очертания какой-то фигуры, и Панарх осторожно двинулся к ней. В его робу был вшит всего лишь пенопласт, а не тяжелый иридий, предназначенный для преступников-должарианцев, но при стандартных полутора «же», установленных на «Кулаке Должара», и это весьма успешно сковывало движения. Ощутимое лишение для человека, привыкшего к нормальной силе тяжести, – иного и не мог изобрести народ, живущий в условиях жестокой гравитации Должара.

Не прошло и недели, а Геласаар уже почувствовал на себе действие повышенной тяжести – что же будет, когда они наконец доберутся до Геенны? «Вряд ли это так важно», – с иронической улыбкой подумал Панарх. Изоляты, отправленные туда органами его правосудия, быстро решат эту проблему.