Почему она погибла, а он обречен на жизнь после ее смерти, что равно его? За что так несправедливо? Ведь он солдат, а не она!
— Не спиться? — послышалось осторожное. Николай обернулся и встретился с заинтересованным взглядом женщины. Что ей надо?
— Да, — отвернулся снова к окну.
— Домой?
Мужчина понял, что женщине нужен собеседник и подумал: от чего нет? Лучше в тамбуре трястись, курить и разговаривать, чем слушать в купе, как все еще ведут бой командиры.
Прислонился к стенке, встав к женщине вполоборота:
— Да.
— И я, — встала напротив, поняв, что он не против познакомиться и побеседовать. — В Москву.
Николай кивнул.
— Связистка? — оценил знаки отличия.
— Да. Второй Белорусский. А вы?
— Первый.
— Повезло, — покрутила окурок в руке. — Мне, в смысле. Дембель. А девчата остались. Правда, обещают постепенно всех женщин из армии уволить. Оно правильно.
— Согласен.
Женщина мягко улыбнулась:
— Меня Наталья зовут.
— Николай.
— Очень приятно.
— Вам скучно?
— Нет, просто… необычно, — задумчиво посмотрела в окно. — Я с сорок второго с линией фронта, привыкла жить по распорядку, привыкла, что все четко и понятно. А тут вроде бы свобода, но что с ней делать?… Путано, да?
— Нет. Очень понятно, — Николай не кривил душой. Настроение и состояние женщины ему было понятно, как никому. Тем более у него за спиной было много больше лет по распорядку. — Действительно, не знаешь, что делать со свободой.
— Но это здесь. Дорогу пережить бы, а там…Прикрепительные не нравятся.
— Что так?
— Подругу еще в мае, сразу после победы уволили. Написала, что зарплата с гулькин нос, жить фактически не на что, на другую работу с зарплатой выше не берут, потому что с этой не открепляют. Не по себе, как-то от таких новостей. Полевой кухни уже не будет. А карточки не кормят. В общем, почти из огня и в полымя, строго по поговорке.
Николай нахмурился — новости. Как же Валюша живет? Он тоже хорош, офицерские посылал и спокоен. А оно вон как весело на гражданке.
— Разве офицерам льгот нет?
— Какие льготы, Николай…
— Можно просто Николай. Уволенные мы с вами, а в новую должность, чтобы субординацию соблюдать, я еще не вступил.
Женщина с благодарностью посмотрела на него, папиросы достала:
— Будете?
— Свои, — показал пачку трофейных. Закурил, поднес огонек и к сигаретке Натальи. — Куда же вас прикомандировали?
— На городской коммутатор. Тоска. А вас?
— Милиция.
— Неплохо. Особенно если в том же звании, — кивнула на погоны.
— Думаете?
— Во всяком случае, зарплата выше, чем у меня будет, — улыбнулась грустно и как-то слишком пристально посмотрела. — Простите за любопытство, семью оповестили, что возвращаетесь? Рады, наверное, до ушей. Или как я, решили снежным комом на голову?
