Она смотрела на него огромными темными от гнева и непонятного упрямства глазами.
Лейтенант даже опешил: что ей опять в голову пришло?
— Коля не погиб, Коля жив! Понял?! — прошипела с яростью.
Дрозд настолько растерялся, что перечить не смог, кивнул автоматически: понял и
пошел от греха во двор. У порога только чуть очнулся, бросил двери толкнув:
— Раненного хоть напои да накорми.
Лена лишь осела у стола.
Глава 11
Ян постепенно приходил в себя и много рассказывал. Скупо, сухо, словно заставляя
себя беседовать с девушкой, он говорил, как сражались бойцы, из всех сил
удерживая высотку. Как немец давил их танками и утюжил бомбардировками. Как у
красноармейцев не было уже патронов и они шли в штыковую, на верную смерть,
совсем еще мальчишки, апрельский призыв…
Как горели села. Как немецкая авиация кучно ложила бомбы на жилые дома,
превращая деревни в руины.
Как отходили. Как на дороге лежали убитые лошади, разбитые телеги с беженцами,
трупы убитых. Как у воронки увидели убитую женщину, прикрывшую собой девочку. А
та доходила — осколком ей ноги оторвало. Ничего нельзя было сделать, ничего…
Сержант, пожилой мужчина, долго стоял над ней и достал пистолет. Застрелил ее,
прекратив мученье, и ушел в другую сторону. Больше его никто не видел…
Как пленных гнали по дорогам босыми и голодными. Как стреляли перед строем
политруков и офицеров. Как их выдавали свои же из тех, кто оказался слаб и не
выдерживал, ломался, сдавался…
Наверное, она сошла с ума. Впрочем, в те дни всем и все казалось вывернутым, не
только ей. Словно лавина кошмаров обваливалась, неся одни скверные вести за
другими, наполняя жизнь какими-то нереальными, если вдуматься вещами. Впрочем, и
жизнь сама, казалась ненормальной, более похожей на существование неизвестно
зачем.
Внутри нее и вокруг все рушилось и падало прахом, превращаясь в тлен, пыль.
Ценности, понятные всем, ценности и принципы в которых она жила, которые считала
незыблемыми, вера, надежда, светлые чувства, радость — все куда-то ушло, кануло.
И можно было тешить себя надеждой — заблудилось и только, но даже в это не
верилось.
В один из дней, когда раненый начал ходить, а лейтенант не ушел, как обычно на
ночь, Лена нашла схрон оружия. Не красиво было подглядывать, ее не учили этому,
но видно пороки были заложены в ней и вылезли под воздействием стресса сами. Она
поражалась тому, как запросто стала подслушивать, подглядывать, пытаться
анализировать каждую мелочь. Но самое поразительное было в том, что она не
