Чего уж им вздумалось, бог их знает! Мало того, отец Пера составил какой-то список, а булочник Станко показал его некоему Фердинанду (чему есть свидетели и сегодня) и будто при этом воскликнул: «Пусть народ скажет свое слово!»
А кроме того, и отец Пера, и Елисей, и Станко часто стали наведываться к господину начальнику, и, говорят, однажды Елисей просидел у господина начальника до двенадцати часов ночи. Но вот как-то раз все стало ясно. За день до дня св. Дмитрия, около полудня, когда прошел дождь и небо прояснилось, возле лавки Елисея стояли отец Пера, учитель господин Драголюб, бакалейщик Елисей, пекарь Станко, хозяин кафаны Янач и лесничий Иосиф, который ни разу в жизни не причесывался, и поэтому при первом взгляде на него можно было с уверенностью сказать, что он из леса, и еще несколько «граждан», как стал теперь говорить отец Пера.
А «граждане», разумеется, как и всякие другие «граждане», мало ли о чем могут разговаривать. Отец Пера рассказывал, например, какую вкусную рыбу подали ему вчера на ужин, и при этом трижды воскликнул:
– Это не рыба, доложу я вам, а настоящая халва.
Учитель господин Драголюб рассказал, как он из прекрасных прутьев сплел красивый стул и окрасил его в красный, белый и голубой цвета.
А лавочник Елисей возьми да и спроси его: «А мог бы ты, брат, сплести прекрасное паникадило для церкви?» Лесничий Иосиф чуть было со смеху не лопнул и, похлопав Елисея по плечу, сказал: «Однако, брат, и буйвол же ты!» И тут все заговорили о паникадилах. Лесничий Иосиф рассказал, будто где-то в России есть огромное паникадило, «похожее на балкон» и размером «что твой корабль», оно само зажигается во время службы божьей и само гаснет после службы, а внутри паникадила комната, в которой сидит пономарь.
Так поговорили они некоторое время о паникадилах и других вещах, а потом как-то сам собой разговор перешел на пастуха. И сначала все было хорошо Елисей-бакалейщик спрашивает у господина Драголюба: «Как вы думаете, господин учитель, кого бы нам в этом году взять пастухом?» – и при этом он лукаво подмигивает отцу Пере.
– Я думаю, – отвечает господин Драголюб, – раз Иона столько лет был пастухом, то пусть его и дальше в пастухах ходит. За скотом он хорошо смотрит…
Станко-пекарь потянул Елисея за полу пиджака, а поп Пера стукнул палкой о землю.
– Не уж, господин учитель, не выйдет по-вашему!
– Почему? – удивился учитель.
– А потому, – говорит Елисей, гордо выпятив грудь, – зря народ бунтуешь! Знаем мы, чего ты хочешь и куда метишь, но мы ведь тоже не дремали!
