Красавицу я повстречал однажды
под сенью лип в премилом городке
и, как араб, свихнувшийся от жажды,
рванулся к ней, к оазису, к реке!
Мороженое, чашка шоколада
и разговор о смысле бытия...
Рассказывать, наверное, не надо,
как голову вскружил девчонке я.
И вот мы с ней уже почти у грани...
Но что такое, что за ерунда!
В моей под юбку устремленной длани
вдруг оказалась - нет! О Боже! Да! -
Сверхгладкая и плоская поверхность.
Пардон, а как же писает она?
Опять же, в девах я ценю бесшерстность,
но тут ворсистость все-таки нужна.
Оживший манекен, помилуй Боже!
При этом сердце бьется, а глаза
сияют, кровь пульсирует под кожей.
Читатель, рифма будет здесь - слеза.
Да, плачет необычное созданье
и шепчет еле слышно "расколдуй",
и снова сотрясается в рыданье,
а я трясу елдой, как обалдуй.
Любая девка под печёнки хочет
шершавого, понятно и ежу.
Пусть говорят, что капля камень точит,
а я ей эту мякоть пролижу.
Тружусь я языком уже неделю,
мне важен и процесс, и результат.
Пускай видна канавка еле-еле,
ты в день кончаешь раз по пятьдесят.
Темно в глазах, и меркнет свет в окошке,
когда, работой ратной утомлён,
я кистью с тела стряхиваю крошки,
смеясь и плача, как Пигмалион.
