— Припоминаю твоего отца… Сходство есть. Сразу видно, ты парень недюжинный. Я видался с твоим отцом, разговор у нас вышел бестолковый, — отвечал Кир.
— Шел разговор о проклятии «до седьмого колена», — напомнил Корвин.
— О «седьмом колене», — уточнил Кир. — Но лацийцам не было до наших бед никакого дела. Что же вы теперь так забеспокоились? Чай струсили, когда мы гаркнули хором: «Лаций обречен!»
— Но прежде может сгинуть ваша планета. Так что не стоит ерничать. Кроме меня? вам никто не поможет.
— Поздновато спохватились. — Кир не собирался менять гнев на милость.
— Что такое «седьмое колено»? Изволите мне объяснить?
— Зачем вам это? Прежней дружбы все равно не будет.
— Я расследую дело об убийствах, — тут же кинулся в атаку Корвин. — Которое произошло, и которое еще должно случиться. Я почти уверен, что убийцы рассчитывают на ваше таинственное оружие. С помощью «седьмого колена» можно уничтожить всех близких родственников… Отца, сына, дочь… Боюсь, кто-то планирует именно так расправиться с одним весьма могущественным человеком. Не имея возможности добраться непосредственно до своего врага, они хотят убить его с помощью этого таинственного «седьмого колена». Если убийство произойдет, судьба Китежа непредсказуема. Гражданская война… Вот самое малое, что я вам обещаю.
— Пугаешь? Да китежане не из пужливых. Если дело дойдет до драки, Китеж твой Лаций на лопатки положит.
— Я честен с вами.
Сергей неожиданно рассмеялся.
— В чем дело? — нахмурился Корвин.
— Э, право, не обращайте внимания. Вспомнил. Так, одну мелочь… — махнул рукой молодой князь.
— Если вы поможете мне, я смогу помочь Китежу, — повернулся Корвин к старцу.
Кир ухмыльнулся:
— А ты умный пацан… И хитрый.
«„Пацан" — это кто? — лихорадочно соображал Корвин. — Может быть — „следователь"? Мало ли нюансов в языке. На латыни следователь — это инквизитор…»
— Мне помогают предки, — дипломатично заявил юноша.
— Ладно, слушай. «Седьмое колено» — это газ. Очень сильный отравляющий газ. Его можно запрограммировать строго на определенного человека и на всех его родственников, — старец внезапно переменил манеру разговора. — До седьмого колена. Так сказать — вверх и вниз… отец, дед… прадед… и дети… и внуки… и правнуки… За раз больше семи колен не наберется. Даже среди долгожителей редко встречаются люди старше ста сорока… Итак, вы распыляете газ над городом, а умирают только трое: отец, его сын, его внук… Если больше родственников в этом городе не было. Остальные даже не замечают отравы.
