— Задышала! — сказал кто-то рядом.
На площадку спускалась ночь, но никто не уходил. Было холодно. Ветер налетал порывами.
Наконец под утро торжественный момент наступил. В 6 часов из печи пошел поток раскаленного металла.
«Как зачарованные мы на него смотрели, — рассказывал Андрей Севастьянович. — А когда я домой возвращался, то вдруг в голове стихи начали складываться. Придут слова на ум, а я боюсь, что забуду. Скорее книжечку свою бригадирскую вытащу да запишу.
Так у меня стихотворение получилось. После те стихи в стенгазету поместили…»
Бесхитростные строчки филипповского стиха сохранились. Вот они:
Ждала страна и дождалася,
И тот великий час настал:
Из первой домны Кузнецкстроя
Полился первый наш металл!
Рабочий класс своим геройством
Великий подвиг совершил:
В глухом углу, в лесах Сибири
Завод могучий сотворил.
Пусть это не литературный шедевр. Но стихотворение ценно для нас иным. Сколько подъема, веры и энтузиазма понадобилось вчерашнему неграмотному землекопу, чтобы родились эти строчки!
…Ходил Андрей Севастьянович задумчивый. Картина первого выпуска чугуна заставила еще раз осмыслить всю свою жизнь.
А через несколько дней принес секретарю партийной организации заявление, в котором писал: «Другой дороги, как та, по которой партия идет, нет у меня».
Приняли его единогласно.
Летом 1932 года была получена первая сталь. Осенью загудели моторы блюминга, а в декабре кузнецкстроевцы рапортовали Родине: «Есть кузнецкие рельсы!» Металлургический цикл был замкнут.
Нелегко далась эта победа. И эксплуатационники, и строители продолжали напряженно трудиться.
В сентябре был объявлен месячник штурма. Землекопам нужно было срочно засыпать огромную траншею главного водовода, протянувшуюся на несколько километров от Томи до завода.
30 сентября звено из пяти землекопов, возглавляемое Андреем Севастьяновичем, установило мировой рекорд. За смену было сделано по 74 кубометра засыпки на человека, или 1126 процентов плана!
«В установлении рекорда много помог мне опыт. Степы траншеи были не отвесные, а ступенчатые. Мы, вместо того чтобы перекидать землю с уступа на уступ, как это обычно делалось, путем подколки сравняли уступы. Потом уже легко было валить грунт сверху. Он сам, по сути дела, сыпался туда по наклонной, — вспоминал Андрей Севастьянович. — Ахнули все, когда результат увидели. Потом кинооператоры приехали. С Красным знаменем пришлось мне раз десять на гору взбегать и речь произносить. Все им не так было. Наконец сняли меня.
