Два часа прошли незаметно. Когда кончил, посыпались вопросы. Долго ему хлопали. А у выхода Хитаров крепко пожал руку бригадира и, улыбаясь, сказал:
— Да ты оратор, Андрей Севастьянович, а говорил — не получится!
1931 год вошел в историю Кузнецкстроя как год сооружения основных объектов завода.
Там, где недавно еще зияли лишь глубокие ямы фундаментов, поднялись ввысь ажурные сплетения доменных печей, трубы мартенов, переплеты прокатных цехов.
Андрей Севастьянович со своей бригадой трудился на самых ответственных участках стройки. В августе бригаду перебросили на рытье выемки шлакового путепровода. Работа была сложная. Приходилось копать землю в глубокой траншее, а фронт выемки был узким — сразу много людей не поставишь. Так и этак прикидывал бригадир. Советовался со звеньевыми. Приняли решение работать в три смены звеньями. По дну траншеи проложили рельсы, а вынутый грунт в вагонетках увозили на территорию шамотно-динасового цеха, где требовалась подсыпка.
Отработав с дневной сменой, Андрей Севастьянович пришел однажды вечером посмотреть, как идут дела у сменщиков. Встал на краю, нагнулся, заглядывая вниз. А ребята уже приловчились: за считанные минуты нагружали вагонетки в забое, успевай только откатывать.
Позади раздались шаги. Оглянулся бригадир — и дух у него перехватило. Будто с портрета сошел, к траншее подходил в сопровождении руководителей строительства наркомвоеймор Климент Ефремович Ворошилов.
«Растерялся я, — вспоминал о том дне Филиппов, — а он подошел к траншее, заглянул вниз, полюбовался немного, а потом и говорит: «Молодцы ребята, хорошо работают!» А глаза у самого улыбчивые, добрые. Так я тогда и не нашелся что сказать. Язык отнялся.
А после смены все строители собрались на площади послушать наркома. Хорошо он говорил. Поняли мы, что строительство Кузнецкого завода — это настоящее сражение с мировым капитализмом, что пуск его будет великим делом в укреплении оборонной мощи Родины».
Приезд Климента Ефремовича Ворошилова на Кузнецкстрой был связан с приближением ввода завода в строй действующих. Металл был жизненно необходим стране.
С первых дней 1932 года работа на площадке велась особенно напряженно.
В январе дала ток первая турбина электростанции. В феврале был получен первый кузнецкий кокс. Вся страна с нетерпением ждала вестей из далекого Кузбасса. 3 апреля наступил торжественный момент. Из летки доменной печи полился первый кузнецкий чугун.
Тот памятный день запомнился Андрею Севастьяновичу на всю жизнь. Тысячи строителей собрались у первой кузнецкой домны. К виду ее люди уже привыкли. Но раньше она стояла холодная, будто бы мертвая. А теперь над ней вился дымок, от кожухов на расстоянии веяло теплом.
