– Что скажешь? – кивнула я на получившийся расклад. Точные позиции кораблей известны не были, но…
- Массированная разведка внутри сектора, затем будут отрезать от основных прыжковых зон. Потом…
- Фрай передал карты, - не дав ему продолжить, сбросила подготовленную мною кальку. – У вольных свои тропы.
Он кивнул, отступил в сторону, прищурился, разглядывая новые отметки.
- Ты ведь уже что-то решила?
- Да, - не задержалась я с ответом. – Атаковать отсюда, - очертила я пальцем соответствующий сектор, - и отсюда, - указала на второй. – И, вместо того, чтобы пробиваться к Рубежам, вернуться в систему Шах и уже из нее ударить по базе подскока и тыловой поддержке действующей в этом направлении группировки домонов. И лишь после этого…
Судя по похожей на оскал улыбке, моя идея ему нравилась. Оставалось самое сложное - убедить адмирала Соболева, что и эта задача нам по силам…
***
Нас встретили при входе в систему Рухай – пограничный сектор кангората. Три крейсера, транспорт и эскадра сопровождения.
Самых тяжелых, несмотря на первоначальные договоренности, оставили на «Нарото», которому предстояло доставить их на Дебору, а затем уже и в глубокий тыл, остальных передали на подошедший медицинский борт. Этот уходил в ХоШорХош, на базу подскока, которую облюбовала СБ для одного из своих перевалочных пунктов.
Еще не точка, но…
Вздохнув, шевельнулась в кресле. От усталости слегка знобило, но я старательно не обращала на это внимания. Вот вернемся на базу…
Такое простое желание.
- Давид Роу, техник с «Курвы», - Стас, вырывая из мгновения, в котором я была ни там, ни здесь, перебросил следующий файл.
Картинка на висевшем над моим рабочим сталом экране сменилась, жаль, что суть – нет. Голография, несколько строчек биографии и заключение медика: травмы, не совместимые с жизнью.
Уже не мальчишка – пожил, да и какова судьба вольного, вот только легче от этого понимания не было.
- Дальше, - проставив соответствующий код, посмотрела я на Стаса.
Из восемнадцати кораблей, которые привела в систему Шах, не потеряли ни одного. Это было из хорошего. Из плохого – девять аварийных вымпелов. Восемь оранжевых, один – красный.
Могло быть не просто хуже – значительно хуже. Я это понимала, но на душе все равно оставалось хренового. Нашим главным ресурсом был люди. За каждым из них чья-то жизнь, чья-то начатая, но имеющая все шансы остаться незаконченной история.
- Рим Экс, третий пилот. Оттуда же.
С голографии на меня смотрел совсем молодой парень. Задорно смотрел, с тем азартом, который выдает покорителей мира.
