- Я сдаюсь.
- Толстолоб – мой брат-близнец, - повторила она, явно готовясь к какому-то объяснению. - Мы оба гибриды, - начала она, - мы оба наполовину люди и наполовину что-то еще – либо демоны, либо инопланетяне, согласно легендам. Это означает, что у нас обоих есть некоторые человеческие гены, и у нас обоих есть гены от чего-то другого, в разных количествах, некоторые части меньше, некоторые части больше. Гениталии Толстолоба огромны по сравнению с человеческими из-за его генов, и он также монстр из-за тех же самых генов. И поскольку мы с ним оба происходим от одного отца, я тоже обладаю некоторыми из этих генов, но мне повезло, что я не унаследовала их чудовищную сторону.
Выводы Писателя медленно вращались вокруг того, что она говорила, и теперь, казалось, вывод был настолько прост, что он был удивлен, что это не пришло ему в голову сразу...
- Но я унаследовала некоторые другие его гены...
Конечно, к тому времени Писатель уже все понял, как и вы.
Чарити поднялась с дивана и повернулась, чтобы принять правильную сидячую позу.
- Помни, - повторила она. - Ты сам спросил. - Затем она полностью раскрыла полотенце, чтобы обнажить область паха, и раздвинула ноги как можно шире.
Писатель уставился на её промежность, у него отвисла челюсть.
- Не очень-то по-женски с моей стороны, я знаю, - сказала Черити почти со смешком, поскольку то, на что она намекала несколько минут назад, теперь стало ясно даже самому слабому разуму: другие гены, которые она унаследовала от своего брата, были теми, которые управляли развитием гениталий.
Писатель, все еще не отрывая взгляда, подумал про себя, практически без сознательного импульса: «Это самая большая киска, которую я когда-либо видел, даже в подпольных порно-пыточных комиксах! Это самая большая киска, которую я когда-либо мог себе представить в своих самых диких сексуальных кошмарах! У нее гигантская киска! И я имею в виду гребаного гиганта!»
Обозначение слова «гигант» даже близко не подходило к описанию общего эффекта органа, когда-то увиденного мельком. Блестящее розовое мясо было, конечно, самой заметной чертой изображения, розовое мясо в обрамлении разделенного поля темных лобковых волос. Ближе к вершине этой похожей на каньон раны виднелась покрытая капюшоном луковица такой же розовой блестящей плоти, но в форме куриного яйца – явно клитор. В дюйме под ним скрывалась довольно сморщенная розовая дыра, в которую, как подозревал писатель, поместится весь его эрегированный член – несомненно, уретра Чарити. А в центре этого, этого, этого болота влагалища была щель шириной примерно в дюйм, но, вероятно, в фут длиной: вход в ее вагинальный канал, и точно, насколько глубоко этот канал пересекал, писатель не хотел размышлять, но, конечно, он должен был быть по крайней мере в два фута глубиной, так как Толстолоб когда-то добрался до нее и оставил ее неповрежденной.
