Сама Чарити, однако, не казалась ни в малейшей степени неловкой или обеспокоенной тем, что показала свою вагину (особенно эту вагину) мужчине, которого она не знала. Затем она быстро встала и прошлась взад-вперед.
- Видишь? Когда я стою, это не заметно, потому что большая часть её уходит внутрь, когда мои ноги сведены. - Потом она снова села. - И вот еще что, я могу сделать её намного шире, смотри.
Писатель продолжал смотреть с открытым ртом.
Чарити снова приняла прежнюю позу: ноги раздвинулись почти под углом в девяносто градусов. Затем, судя по выражению ее лица, она как будто напряглась, ее глаза были плотно закрыты, лицо немного потемнело, а затем начали выделяться связки всех ее мышц, и выделялись также – впечатляюще – вены на большей части ее тела, так как между мышцами и кожей почти не было жира. К этому зрелищу добавилось суровое разъяснение этой «шестизарядной» брюшной стенки. Затем…
Затем…
Эта дюймовая щель в середине ее вульвы... начала расширяться.
Очень медленно, да, она расширялась, постепенно открываясь в отверстие, вероятно, достаточно широкое, чтобы пропустить обычный футбольный мяч в неё.
Затем Чарити расслабилась, и всё это безобразие снова закрылось. Писатель не знал, что ему делать – то ли блевать, то ли аплодировать.
- Ну вот и все, - сказала она гораздо веселее, чем можно было ожидать от девушки с таким аномальным половым органом. Но потом она, кажется, спохватилась. - О, черт, прости, я не подумала. Это, должно быть, вызвало у тебя отвращение.
Писателю удалось выдавить из себя самый вежливый ответ, на который он был способен:
- Нет, нет, вовсе нет...
- Я так много забыла о современном обществе и людях вообще, - продолжила она и снова завернулась в полотенце. - Я почти не вижу людей, за исключением тех случаев, когда хожу пешком в город, а это не часто. Я забыла, как себя вести.
- Чарити, об отшельничестве можно сказать многое, - ответил он. - Некоторые из величайших философов настаивали на том, что другие люди являются величайшим препятствием для самореализации человека…
- Похоже на Маслоу и Сартра, - лениво заметила она.
Писатель был поражен.
- Ты права! Откуда ты их знаешь?
- О, я давным-давно училась в колледже – Мэрилендском университете, - сказала она, снова откидываясь на спинку дивана, - и изучала философию. Это было весело, но не очень практично, я думаю.
- В самом деле, образование в области философии не окупит многих счетов в реальном мире. - Он сделал еще один глоток пива. - Если ты не возражаешь, пожалуйста, уточни, что ты подразумевала ранее, под этой психической вибрацией. Ты имеешь в виду психическую связь с твоим братом-близнецом?
