Тийт хоть и заметил ядовитую насмешку в словах господина, но считая, что он прав и никто не может к нему придраться, сказал, подобно «честному израильтянину, в ком нет лукавства»:
- Уж и зятем! Я и сам изо всех сил бьюсь против этого, но, насколько я знаю Пеэтера, его никак нельзя считать социал-демократом…
- Так, так. Почему же ты тогда против него?
- Жизнь его скудноватая, человек он без состояния…
- А твоя дочь считает, что лучшей пары не найти, что жених «порядочный человек»?
Тийт заметил, что в разговоре с ним господин высокомерно перешел с «вы» на «ты», но и теперь он продолжал упорствовать в отношении Пеэтера.
- У Пеэтера Тиху есть, правда, один недостаток, который режет мое сердце: он равнодушен к вере. А в остальном - честнейший парень, он ни в косм случае не социал-демократ!
- Так-так, равнодушен к вере… - насмешливо протянул господин, занося что-то в записную книжку. - Как раз социал-демократы и равнодушны к вере. Очень часто они вообще отрицают бога и веру. Но почему же ты думаешь, что Пеэтер Тиху не социал-демократ?
- Известно: потому что не пьет, не драчун и не шляется по кабакам, хороший работник: дай ему в руки пилу или стамеску, дерево или железо, часы или шкаф - на все руки мастер.
- Гм, может, он и бомбы умеет мастерить?
Сказав это, штатский господин обратился к их высокородию, к жандармскому офицеру с бычьей шеей, и они некоторое время толковали между собой. Как ни беден был русский язык дворника Тийта Раутсика, он все же понял, что говорили о нем. Наконец, протирая очки и близоруко щуря глаза, господин в штатском снова обратился к нему на эстонском языке:
- Господин жандармский ротмистр спрашивает: как ты смотришь на то, если мы вместе с «зятем» и дочку твою посадим в тюрьму на хлеб и воду поразмыслить о социал-демократии?
Тийт Раутсик вскочил, словно ужаленный, и замер, глядя мутным и испуганным взглядом на его высокородие.
- Лонни… Лонни ведь ничего не сделала! - прошептал он, и его глаза наполнились слезами.
- Убийца Александра II тоже ничего не сделал до тех пор, пока не бросил бомбу в царя. Наша обязанность быть на страже, предупреждать всяческие преступления и покушения.
- Моя Лонни… моя Лонни - доброе дитя. Моя Лонни… даже во сне она не видела таких страшных дел! - И Тийт Раутсик прижал рукав пальто к глазам, чтобы хоть немного задержать хлынувшие слезы.
- К счастью, твоя дочка еще не зашла так далеко, чтобы нам ее уже сейчас заковать в кандалы. Но мы предупреждаем тебя, чтобы ты был осмотрительнее! Ты слишком мало знаешь о человеке, которому намереваешься отдать в жены свою дочку. У Пеэтера Тиху плохие друзья. И, как говорит пословица: каковы твои друзья, таков и ты сам. А ты еще стоишь за этого Тиху.
