Неоднократно пробовал он свои силы и в драматургии. Наиболее значительна его пьеса «Песня над рекой». Писатель сталкивает в ней новаторство и рутинерство, высокий гражданский долг и приспособленчество. Драматургически она достаточно четко и динамично построена.
Словом, до начала работы над «Хребтами Саянскими» и во время самой работы над романом писатель прошел большую литературную школу, попробовал себя в разных жанрах, что несомненно помогло ему столь успешно совладать с невероятно трудной задачей создания широкой эпопеи о революции 1905 года.
* * *
Роман «Хребты Саянские» — самое значительное произведение С. Сартакова. Оно охватывает около десяти лет, предшествовавших первой русской революции, 1905 год находится в центре его последней, третьей книги.
Наряду с Г. Марковым, показавшим в романе «Строговы» судьбы сибирского крестьянства, и с К. Седых, запечатлевшим в «Даурии» сложный путь революционизирования сибирского казачества, автор «Хребтов Саянских» восполняет наши представления о революции, рисуя не менее сложный и своеобразный процесс формирования сибирского рабочего класса.
В России конца XIX века назревал промышленный кризис. Усиливалась безработица, все сильнее и сильнее шло революционное брожение. Железная дорога, проводимая в глубь Сибири, была тем проводом, по которому шел ток быстро назревавшей революции.
В романе хорошо раскрыта роль железной дороги — этого крупнейшего капиталистического предприятия — в коренном изменении доселе застойной и глухой сибирской жизни. Быстрее других почувствовали опасность «революционной заразы» наиболее «чуткие» из лагеря хозяев. Городской голова Баранов, если бы мог, запретил опасное, на его взгляд, строительство.
«Деповщина?! Слесаря?! Дымом, мазутом поганить город? Не дам!.. Слава тебе господи, в городе тихо, спокойно. Каждый своим домом живет, в казну, что с него причитается, платит, в бога верует, в церковь ходит, не требует для себя ничего. А тогда? Как наедут бездомные да бесштанные…»
Но законы капиталистического развития, требующие все новых и новых рынков сбыта и источников сырья, коснулись уже и заштатного городка Шиверска. Если городской голова панически боится «железки», то промышленник Василев, купец Федоров смотрят на железную дорогу, как на удобное средство эксплуатации и наживы. Ненавидя «деповщину», они вместе с тем уже не могут обойтись без нее.
В самом деле, кто сейчас Иван Максимович Василев? Бесспорно, уважаемый в городе человек, богатый, но при всем том из тех, кого народ презрительно называет «карагасниками»: выражаясь языком экономистов, его рынком сбыта являются северные туземные племена — эвенки и ненцы. Такой рынок его уже не удовлетворяет. Его паровые мельницы больше стоят, чем работают. Постройку консервного завода без железной дороги вряд ли стоит и затевать. «Что же я по баночке их, что ли, буду продавать? Вот здесь? Кто их купит?» — зло жалуется он Баранову. Железная дорога для него крайне необходима.
