— Цыть, — кричит на них Дэколок и наносит каждому по крепкому пинку. — Ссоб-баки!..
Затихли. Смирились. Уснули, утомленные дракой. Табачный навар свалил Рауля, задавил ожиревшее сердце Топко, выжал белую слюну на пол у драчунов. Дулькумо свернулась у стенки меховым комком. Чектыма в сенях шарила по стене руками, искала дверь и дыдыкала от мороза. На нее гавкал запертый под крыльцом пес. Голодные олени скрипели зубами, пережевывая слюну…
Дэколок исподлобья взглянул на опоенных друзей.
— Угомонилась безрогая тварь, — усмехнулся он. В руке его поплыла из горницы лампа.
Сквозь коротенькие, как черные шипичинки, прищуренные ресницы Дулькумо видела скрюченную ногу и сухопарые плечи Степки, который проковылял к уличной двери. По полу хлынул туманом мороз. Прислушалась. Брякнули ступеньки. Зашевелились олени, захрустел снег.
В крашеный шкафик на стене Усаида столкала бутылки, затащила в избу продрогшую Чектыму. Мотнулась крест-накрест по беленой стене тень молящейся руки и погасла лампа. В окна, как в дыры, светил месяц и дым-леной лосиной лежал на полу. Теперь Дулькумо могла смотреть, не щурясь. До утра недалеко, она не уснет.
Дулькумо слышала, как вернулся со двора Дэколок, стукнул тихонько ключами. Окликнул жену. Та не ответила. И… Степка нагнулся над Дулькумо, хрустнуло его колено. Дулькумо оборонительно прижалась к стене. Вот Степка наклонился еще ниже и нагло лезет под парку.
— Обой! — отозвалась глухо промозглая изба.
— Чш… чш!.. — накрыла рот холодная рука.
Дулькумо рванулась, крикнула:
— Русский!..
Скрипнула в кухне расшатанная кровать.
— Тебя какая змея там донимат? — возмутилась Усаида. — Спала — таяла, а она, гадюка, разбудила.
Дэколок отполз. Дулькумо, шатаясь, выбежала на глухой, как медвежья кулема, двор.
— Вырвалась, гадина, — вздохнул Дэколок, хлопнул нарочно лавочной дверью, навесил на кольцо замок и пришел к Усаиде под стеганое заячье одеяло.
— Блевать, по видам, увели черти тунгуску, — зевая сказал он.
— Бесчурный скот — затихла, обняв его, Усаида.
Дулькумо не мешкала, не разглядывала голых седел. Она торопливо вывела своих оленей за ворота. Привычный взмах правой ноги на седло, короткий толчок в землю левой — и она на олене. Подобраны на высоту шеи животного коленки, размещено тело, и закачалась рога-тая связка на Юктукон. В развиле рог бежкого передового вдалеке маячил броней серебряный лес.
Взволнованная Дулькумо обошла все чумище. Пусто. Вспомнила про Бедобу и грустная, с головной болью вернулась к своему жилью. Сняла хвойные ветки и вытащила из снега спрятанный от Топко турсучок с добычей Сауда.
