Я огляделась. Деревянный забор заменили на бетонные плиты. Ворота – в виде арки с куполком, крестом, иконами на входе и выходе. Во дворе, кроме храма и гостевого домика – деревянное строение для Владыки, новое стеклянно-бетонно-пластиковое здание для официальных приемов гостей, хозяйственные постройки – погреб, теплицы, баня, гараж. Вдалеке, за грядками, огородом – ферма и курятник. Кругом – клумбы с нераспушившейся рассадой. Через месяц монастырская ограда будет утопать в цветах.
Навстречу спешила высокая тонкая монахиня в черной одежде и островерхой шапочке поверх платка. Подошла поближе. Настя! Вернее, теперь – матушка Елена. Я вгляделась в её удлиненное, чуть желтоватое, личико с коричневым румянцем, в светло-зелёные глаза, что глядели вглубь себя, и – комок к горлу.
– Обнять можно? – это я, ей.
– Можно, – Настя, то есть матушка Елена, улыбнулась.
И я бережно обхватила ее тельце в ворохе одежды, прижала на мгновение к себе, и отпустила. Будто птичку подержала – настолько легка она и суха.
Смахнула слезы, а мать Елена смотрела на меня и улыбалась.
Настю я знала с самого ее детства. Она выросла на глазах, приходила нянчиться с моими детьми.
Помню, как мы с мужем и детьми впервые встречали Рождество. Наготовили всего, и только собрались садиться за стол, как – незваные гости: знакомая с дочкой Настенькой… Мы пригласили их за стол, я пропела все положенные тропари, прочитала молитвы.
Насте, помню, было очень неловко, она все теребила мать, чтобы уйти. А той, напротив, было очень интересно.
Вскоре после этого случая Настя неожиданно крестилась, сама, без воли матери. А когда стала учиться в университете, жестко соблюдала все посты.
Мать приходила ко мне, жаловалась, что дочь не соглашается брать из дома молоко и мясо. Сокрушалась. Тяжело ей было. К тому же мучила ревность: едва Настя приезжала домой, так и норовила прибежать ко мне в гости. Мы могли с нею говорить часами, и не раз мать буквально за руку уводила её из нашего дома
До сих пор помню наши многочасовые разговоры. Я и не ожидала, какой крепкий в этой хрупкой девочке окажется стерженёк. Благодаря ей крестились все её одногруппники и одногруппницы. Но искушения у неё были жёсткие.
